Поиск по творчеству и критике
Cлово "ALL"

Часть текста: интерес на Западе к советской литературе и надежды на новое политическое благоустройство мира и конструктивную роль в нем Советского Союза, которые лелеяла либеральная западная общественность в первые послевоенные месяцы. В тот момент Пастернак являлся первым и единственным кандидатом из Советского Союза на получение премии. Вслед за тем был предложен и другой кандидат — М. А. Шолохов [1341] . О выдвижении Шолохова (в отличие от пастернаковского) было сообщено агентством ТАСС, ликующая заметка которого появилась в «Литературной газете» 19 октября. Представленные в 1947 году в Комитет заключения эксперта по русским делам А. Карлгрена по каждому из этих двух кандидатов содержали серьезные оговорки, и ни тот ни другой кандидаты не получили тогда необходимой поддержки, продолжая, однако, вплоть до 1950 года фигурировать каждый год в списке номинантов [1342] . Можно понять, почему после 1950 года советские кандидаты выпали из обсуждения: крайнее обострение международной обстановки, воцарение враждебной атмосферы в ходе эскалации «холодной войны», взятый советским руководством курс на изоляцию от Запада при возобновлении массового террора в стране и общем ужесточениии внутренней жизни исключали возобновление рассмотрения советских кандидатур в «нобелевском контексте», превращали его в затею не только практически неосуществимую, но и чреватую опасностью для советских граждан. Между тем уже самые первые проявления новых веяний после смерти Сталина в Кремле и в советской культурной жизни [1343] отозвались совершенно неожиданным результатом: 21 января...

2. Шапир М. И.: Семантические лейтмотивы ирои-комической октавы. (Байрон — Пушкин — Тимур Кибиров). Пункт 2

Входимость: 6. Размер: 54кб.

Часть текста: был среди тех, чьим наследником числил себя Байрон. «Северный Ариост» [ the Ariosto of the North («Childe Harold’s Pilgrimage», IV, XL : 8 )] изложил свой взгляд на историю ирои-комической октавы в предисловии к переводу I песни «Il Morgante Maggiore» Пульчи: «Огромными недостатками Боярдо были слишком серьезная трактовка рыцарской темы и неотделанность стиля. Ариосто <...> благодаря разумной примеси веселости Пульчи избежал первого из этих дефектов, а Берни <...> исправил второй. Пульчи, коего можно считать предтечей и образцом для Берни, а отчасти и для Ариосто, стои́т между тем ниже обоих своих подражателей. В неменьшей степени он является родоначальником нового поэтического стиля, очень поздно сложившегося в Англии. Я сошлюсь в этом на остроумного (ingenious) Уислкрафта» (Byron 1901, IV: 283; ср. «Don Juan», IV, VI : 3 ; Шапир 1999б: 34; 2000а: 247, 249—250 примеч. 12) 23 . Но при всем обилии ирои-комических прецедентов не кто иной, как Байрон положил «начало целому направлению в разработке жанра поэмы» (Фридлендер 1974: 116; ср. Вольперт 1990: 25). От своих предшественников «Беппо» и «Дон-Жуан» принципиально отличаются организацией сюжета и композиции, тоном повествования и его приемами, тематикой и стилистикой, но главное...

3. Левинтон Г.: Отрывки из писем, мысли и замечания (Из пушкиноведческих маргиналий)

Входимость: 3. Размер: 50кб.

Часть текста: маргиналий) ОТРЫВКИ ИЗ ПИСЕМ, МЫСЛИ И ЗАМЕЧАНИЯ (Из пушкиноведческих маргиналий) * Свой пестрый мечет фараон Нижеследующие фрагментарные заметки - то, что скопилось в картотеке автора за много лет. Решаясь предложить их неблагосклонному взгляду пушкинистов, спешим оговорить, что автор не имел возможности проверить степень их оригинальности: уследить за современной пушкинистической библиографией - едва ли мыслимая задача для человека, систематически пушкинистикой не занимающегося. I. Сказки. Фольклорные подтексты 1. В "Сказке о царе Салтане" подмененное письмо - мотив, известный из многих текстов от 2-й книги Царств (11: 14-25) до "Гамлета" 1 , - встречает не менее традиционную реакцию царя: Как услышал царь-отец, Что донес ему гонец, В гневе начал он чудесить И гонца хотел повесить (IV, 315 2 ). Нельзя ли предположить здесь "современную" аллюзию? Те же глаголы (в другом грамматическом времени) рифмуются в анонимной эпиграмме на Николая I, предположительно датируемой 1826 г. Едва царем он стал, То разом начудесил : Сто двадцать человек тотчас в Сибирь сослал Да пятерых повесил 3 . Правда эта же рифма появляется у Пушкина ранее в наброске перевода сказки Вольтера "Se qui plait au dames" ("Короче дни, а ночи доле"): И дабы впредь не смел чудесить , Поймавши истинно повесить И живота весьма лишить (II, 286). Набросок датируется 1825 г., не ранее 20-х чисел июля, - тогда Пушкин, по понятным причинам, знать этой эпиграммы не мог. С другой стороны, столь же вероятно, что при повторном употреблении этой (по существу оставшейся неиспользованной) рифмы, на этот раз не в 4-ст. ямбе, а в 4-ст. хорее, характерном для пушкинских "сказок из жизни царей" 4 , он как раз должен был знать эпиграмму (за это время успели произойти и описанные в ней события, и появиться сама эпиграмма). Две детали, хотя и незначительные, отличают второе употребление рифмы от...

4. Обатнин Г. В.: К интерпретации нескольких мистических текстов Вяч. Иванова

Входимость: 2. Размер: 59кб.

Часть текста: . Обобщая накопленный материал, вероятно, можно выделить уровни использования оккультных знаний в литературе (и, наоборот, рецепции литературных образцов в оккультной практике), однако такая работа еще ждет своего автора. Поэтому давняя статья Г. Ландау «О мистическом опыте», несмотря на некоторые ее стилистические неудачи, — одна из заслуживающих внимания попыток систематизации содержательных и структурных особенностей любой мистической доктрины («философосхемы»). Разумеется, автор неминуемо касается и типизации связей мистики и искусства слова. Сообщение мистических знаний, по его мнению, требует «неизбежности словесного блуждания, иносказательного, иносмысленного использования образов и понятий, заведомо, уже своей формой, устраняющего их неизменный прямой смысл. Для этого образное дается в функции отвлеченного, отвлеченное в функции образного; предлежащее в виде намека, угадываемое в виде предлежащего — отсюда аллегоризм и символизм» [803] . Кроме символики, комбинаторное искусство, ритуальное (эзотерическое) в своих истоках, представляет собой область, где пересекаются литература и мистицизм [804] . Например, четыре четверостишия стихотворения Игоря Северянина «Квадрат квадратов» (1910) составлены из одних и те же слов признания лирического персонажа в усталости, причем с перекрестной рифмовкой. Можно догадаться, что это «разыгрывает» чтение знаменитого магического квадрата, ключевой палиндром которого, sator apero tenet opera rotas, должен читаться по всем направлениям...

5. Топоров В. Н.: О "скрытых" литературных связях Пушкина

Входимость: 2. Размер: 25кб.

Часть текста: поскольку они отражаются в тексте и, следовательно, могут быть прослежены, предполагают знакомство автора с неким внеположенным тексту источником, основанное на непосредственном контакте с ним («прочтение») или на косвенных сведениях «вторичного» характера. В обоих случаях определение и с т о ч н и к а и п у т е й , связывающих предлежащий текст с ними, составляет важную, всё возрастающую в своем значении задачу литературоведения и истории культуры. Когда же речь идет о фигурах такого масштаба, как Пушкин, то решение указанной задачи приобретает и еще, один смысл — определение того, как некий «культурный» субстрат (сигнал, импульс) пресуществляется в результаты гениального творчества. Литературные связи П. многочисленны, разнообразны, иногда демонстративно афишированы, но нередко таинственно скрыты; более того, есть случаи, когда автор ведет нарочитую «игру» в «источники», как бы выдвигая перед читателем последовательную серию эвристических задач. В частности, в текстах П. обнаружимы следы явно не читанных им источников и, наоборот, следы «скрытых» («скрываемых») и несомненно прочтенных им источников. Учет тех и других существен — тем более, что вопросы о «круге чтения» П. и о том активном «культурном» фонде, которым он располагал и который может быть выявлен в его текстах, при обилии сделанного еще далеки от своего решения. Ниже — два опыта из области «скрытых» источников П. I. Пушкин и Проперций. Имени этого римского поэта П. ни разу не упоминает. Впрочем, он не мог не знать о Пр.; более того, он слышал о нем на занятиях в Лицее и читал о нем у Лагарпа. И это как минимум, причем бесспорный. Отсюда следует, что к концу Лицея у П., по меньшей мере не могло не быть некоего «ходячего», традиционного представления о Пр., певце Кинтии и страстной любви к ней. В этом ...

6. Набоков В.В.: Комментарий к роману "Евгений Онегин". Глава первая. Пункты XLIV - LI

Входимость: 2. Размер: 65кб.

Часть текста: бред; 8 В том совести, в том смысла нет; На всех различные вериги; И устарела старина, И старым бредит новизна. 12 Как женщин, он оставил книги, И полку, с пыльной их семьей, Задернул траурной тафтой. 2 …душевной пустотой… — Ср. письмо Байрона Р. Ч. Далласу от 7 сентября 1811 г.: «мое существование — мрачная пустота». 4 Себе присвоить ум чужой… — расхожее выражение того времени. Ср. с «Монахом» Мэттью Льюиса (Mattew Lewis, «The Monk», 1769), гл. 9: «Не в силах вынести подобную неопределенность, [Амброзио] в надежде отвлечься от нее, попытался присваивать себе мысли других». 7 обман — это не чарующий вымысел любимых романов Татьяны, а дешевая фальшь модных философствований и политического интриганства. 12—14 С коротенькой «профессиональной» репликой «в сторону» на сцену возвращается второй главный герой главы — Пушкин; он, а не Онегин критикует в этой строфе современную литературу; и с XLV до последней, LX строфы гл. 1, за исключением строф LI–LV (да и то в первых двух из них голос Пушкина вполне различим), поэт будет играть главную роль. Вариант 14 В черновой рукописи (2369, л. 17 об.) Пушкин колебался между «розовой» тафтой и «зеленой». XLV Условий света...

7. Набоков В.В.: Комментарий к роману "Евгений Онегин". Глава пятая. Эпиграф, пункты I - XV

Входимость: 2. Размер: 56кб.

Часть текста: Ливорно на церковнославянском языке («Архив братьев Тургеневых», 1921, № 6, с. 461). Родною сестрой ей приходилась Мария Протасова (1793–1823) — единственная любовь Жуковского, вышедшая в 1817 г. замуж за известного хирурга Ивана Мойера (Иоганн Христиан Мойер, 1786–1858). В беловой рукописи пятой главы (ПБ 14) есть два пробных варианта эпиграфов: первые два слова из стихов Петрарки, служащих эпиграфом к шестой главе, — очевидно, фальстарт, и строфа II, стихи 1–8 из «Светланы», тема которых отсылает нас обратно к V строфе гл. 3: Тускло светится луна В сумраке тумана — Молчалива и грустна Милая Светлана. Что, подруженька, с тобой? Вымолви словечко, Слушай песни круговой, Вынь себе колечко. I В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа. 4 Снег выпал только в январе На третье в ночь. Проснувшись рано, В окно увидела Татьяна Поутру побелевший двор, 8 Куртины, кровли и забор, На стеклах легкие узоры, Деревья в зимнем серебре, Сорок веселых на дворе 12 И мягко устланные горы Зимы блистательным ковром. Всё ярко, всё бело кругом. Вверху черновика (2370, л. 79 об.) Пушкин надписал дату — «4 генв.» (4 января 1826 г.). 2 на дворе; 1 двор; 11 на дворе. — Двор в стихе 7 — это всего лишь отдельный объект в ряду других объектов (куртин и т. д.). На дворе в стихе 11 может означать «во дворе» или (и такое понимание здесь более вероятно) «на улице», «вне дома». В стихе 2 на дворе передает еще более размытое и общее понятие о чем-то, происходящем на открытом воздухе, на просторе. В самом деле, на дворе в этой идиоматической фразе (осенняя погода стояла на дворе) едва ли значит более, чем наречие в разговорных американских оборотах вроде «the man stood around» («человек стоял...

8. Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года. Глава 2

Входимость: 2. Размер: 24кб.

Часть текста: Грузинская ночь. Вид Армении. Двойной переход. Армянская деревня. Гергеры. Грибоедов. Безобдал. Минеральный ключ. Буря в горах. Ночлег в Гумрах. Арарат. Граница. Турецкое гостеприимство. Карс. Армянская семья. Выезд из Карса. Лагерь графа Паскевича. Я остановился в трактире, на другой день отправился в славные тифлисские бани. Город показался мне многолюден. Азиатские строения и базар напомнили мне Кишинев. По узким и кривым улицам бежали ослы с перекидными корзинами; арбы, запряженные волами, перегорожали дорогу. Армяне, грузинцы, черкесы, персияне теснились на неправильной площади; между ими молодые русские чиновники разъезжали верхами на карабахских жеребцах. При входе в бани сидел содержатель, старый персиянин. Он отворил мне дверь, я вошел в обширную комнату и что же увидел? Более пятидесяти женщин, молодых и старых, полуодетых и вовсе неодетых, сидя и стоя раздевались, одевались на лавках, расставленных около стен. Я остановился. «Пойдем, пойдем,— сказал мне хозяин,— сегодня вторник: женский день. Ничего, не беда».— «Конечно не беда,— отвечал я ему,— напротив». Появление мужчин не произвело никакого впечатления. Они продолжали смеяться и разговаривать между собою. Ни одна не поторопилась покрыться своею чадрою ; ни одна не перестала раздеваться. Казалось, я вошел невидимкой. Многие из них были в самом деле прекрасны и оправдывали воображение Т. Мура: a lovely Georgian maid, With all the bloom, the freshen'd glow Of her own country maiden's looks, When warm they rise from Teflis' brooks. Lalla Rookh . <см. перевод> Зато не знаю ничего отвратительнее грузинских старух: это ...

9. Байрон. «Паломничество Чайльд-Гарольда»: [Перевод]

Входимость: 2. Размер: 21кб.

Часть текста: 14. Байрон. «Паломничество Чайльд Гарольда» 1 Mot à mot 2 Не въ техъ краяхъ где я бродилъ недавно, хоть красота почиталась тамъ долго безпорочной; не въ виденияхъ, развивающихъ для сердца образы, о коихъ жалеетъ оно воздыхаетъ, что только оне ему грезились: Явилось по коимъ я странствовалъ Ни въ краяхъ [где я] [бродилъ] издавно [недавно] и где красота [долго] почиталась совершенствомъ; по м Ни въ виденияхъ [о] кои[х]ъ сердце воздыхаетъ , сожалея что они пустыя грзы 3 2 | ни во сне ни наяву | 1 [Ничто] Не явилось мне [ничего] Ничего что нибудь тебе подобное во сне иль наяву — Увидевъ тебя, напрасно буду я искать описывать прелести изменчивыя и сияющия. Тому кто не видалъ тебя слова мои были бы слабы; тому кто на тебя [какая] что можетъ и<хъ> смотритъ, [чья] речь [ихъ] имъ выразить? [Узнав] тебе подобнаго. | [Увидевъ] ...

10. Набоков В.В.: Комментарий к роману "Евгений Онегин". Глава шестая. Пункты XXXI - XLVI

Входимость: 2. Размер: 54кб.

Часть текста: огонь на алтаре!.. 6 …глыба снеговая… — «Глыба» предполагает массу большего объема, чем англ. lump («ком»), — нечто среднее между lump и mass («масса», «куча»). Когда у Пушкина в ЕО гл. 6, XXXI, 4–6 падение Ленского на роковой дуэли сравнивается с тем, как «медленно по скату гор, / На солнце искрами блистая, / Спадает глыба снеговая», мы вместе с русским автором представляем себе солнечный день русской зимы, но в то же время не можем не вспомнить, что когда в макферсоновском «Фингале», кн. III, Старно убивает Агандеку, она падает «словно снег, что свергается с утесов Ронана». Когда Лермонтов в «Герое нашего времени» (ч. II, «Княжна Мери») сравнивает гору Машук на Северном Кавказе (высота 3258 футов над уровнем моря) с мохнатой персидской шапкой или называет другие невысокие, поросшие лесом горы «кудрявыми», на память приходят многочисленные «косматые горы» из «Поэм Оссиана» (например, в начале поэмы «Дартула»). И когда Толстой начинает и заканчивает восхитительную повесть «Хаджи-Мурат» (1896–1898; 1901–1904) изысканным сравнением истерзанного, но не желающего гибнуть кустика репея со смертью чеченского предводителя, мы отмечаем слабое, но неоспоримое влияние повторяющейся у Оссиана фразы «они падали словно головки чертополоха» (см., например, «Суль-мала с Лумона»). 10—14; XXXII, 9—14 Поток отвлеченных образов, которыми завершается строфа XXXI, — младой певец, безвременный конец, дохнула буря, цвет… у вял, потух огонь на алтаре — есть сознательное соединение традиционных поэтических формул, с помощью которых Пушкин подражает стилю бедного Ленского (ср.: XXI–XXII, последняя элегия Ленского); однако богатое и оригинальное сравнение с опустелым домом,...

Поиск по творчеству и критикеCлово "ALL"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "ALL"