Поиск по творчеству и критике
Cлово "ARTE"
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Входимость: 2. Размер: 73кб.
Входимость: 1. Размер: 175кб.
Входимость: 1. Размер: 76кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 142кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Часть текста: которым владели С. Л. и В. Л. Пушкины. Последний не только переводил с итальянского, но и писал стихи на этом языке. Овладел П. итальянским языком, по свидетельству П. А. Плетнева (Плетнев. Т. 1. С. 370), во время южной ссылки. Интерес П. к итальянской литературе формировался также и под влиянием повышенного общеевропейского внимания к итальянской культуре на рубеже XVIII—XIX вв., которое было вызвано наполеоновскими завоеваниями, преобразованием формы правления и начинающимся движением за объединение страны (Рисорджименто), определившим подъем итальянской национальной культуры в XIX в. Отечественная периодика 1800—1810-х помещала многочисленные материалы о политической и культурной жизни итальянских государств, переводы произведений итальянских писателей и переводы сочинений европейских авторов об Италии. В частности, в 1809—1810 в Москве был издан первый русский перевод романа Ж. де Сталь «Коринна, или Италия», дававший широкую картину культурной жизни этой страны. Изучением итальянской словесности и переводами в это время занимаются литературные деятели старшего поколения (Г. Р. Державин, А. С. Шишков) и представители литературной молодежи, близкие по духу П. (К. Н. Батюшков, П. А. Катенин, П. А. Вяземский). Однако до 1820-х П. не проявляет очевидного глубокого внимания к итальянской культуре. Юношеская поэма П. «Монах» (1813), свидетельствует о его знакомстве с итальянской живописью (песнь III, ст. 12). В стихотворении «Городок (К***)» (1815) Вольтер , любимый в то время автор П., назван «внуком» великих итальянских поэтов Тассо и Ариосто, т. е. продолжателем их поэтических традиций (ст. 104, 108—109). В 1800—1810-е юный П. знакомился с поэмой Тассо «Освобожденный...
Входимость: 2. Размер: 73кб.
Часть текста: особенностей культурной жизни России начала XIX в. - вторжение в повседневный быт театра. «Театральная одержимость»[256] эпохи проявляется не только во всеобщей увлеченности сценой, бурных дискуссиях по поводу новых постановок и спорах о назначении драматического искусства, но и в явлении более общего порядка - в своеобразной театрализации всего строя жизни[257]. Чаще всего переносились в действительность коллизии трагедии (ср. подражание «русских» Катонов и Брутов античным героям[258]), однако и комедия имела свои сферы воздействия на быт, условно говоря, «романическую» и - совсем из другой области - языковую. Французская комедия, почитавшаяся первой в европейской комедийной традиции («Талия Британская и Талия Германская должны уступить Французской»[259], утверждал убежденный противник французского классицизма Карамзин), составляя более семидесяти процентов комедийного репертуара русских театров[260], бросала своеобразный отсвет на любовный быт эпохи: «Поединки, похищения, необычайные свидания, подкупы прислуги, даже переодевания - все это сообщало любовным нравам эпохи какой-то полуфантастический и часто поистине театральный характер»[261]. Взгляд на жизнь как на спектакль предоставлял человеку большую свободу поведения, разрушал неподвижность и, так сказать, «бессюжетность» бытовой жизни. Дневники, мемуары и воспоминания эпохи свидетельствуют о подобном вторжении театра в жизнь[262]. Заметим, что «театрализованные» и в чем-то «офранцуженные» нравы, в свою очередь, становились предметом...
Входимость: 1. Размер: 175кб.
Часть текста: русском языке, во всяком случае, применительно к сфере литературы и искусства, совершенно утрачено первоначальное средневековое значение слова «альманах», заимствованного из арабского «аль-мунах», первоначально — «стоянка каравана», затем, переносно, — «истории, рассказываемые во время периодических стоянок каравана». Наконец, не только в арабском, но и в других языках слово «альманах» употребляется в значении «календарь»: «свод данных или знаний, связанных с календарным циклом», — которое сохранилось в европейских языках, и особенно в английском. Конечно, рассматривая конкретные русские издания первой трети (и даже половины) XX века, можно будет, наверное, усмотреть какие-то особенности формы и содержания, отличающие тогдашние «альманахи» от просто «сборников» (или констатировать отсутствие таковых), однако в самом широком плане русские альманахи суть сборники. Что же касается альманахов английских и американских, а также французских и, в меньшей степени, немецких, то они сборниками не являются, а если и являются, то в очень специфическом плане, то есть всегда строго применительно к продукции определенного времени, как правило — года. Начать типологическое размежевание русских и западных альманахов следует с обозначения узкого, чисто терминологического употребления названия «альманах» в западной культуре как в аспекте диахроническом, так и в аспекте синхроническом. Рассматривая диахроническую ось термина «альманах» на Западе, с одной стороны, и в России Серебряного века, с другой, отметим следующее типологическое различие: на Западе понятие «альманах» возникло как следствие распространения элементов ...
Входимость: 1. Размер: 76кб.
Часть текста: I Примечания к части I Примечания к Главе 1.«У истоков пушкинского психологизма» 4 Тынянов. Ю. Н. Проза Пушкина: опыт стилевого исследования. М., 1937 // Литературный современник, 1937, № 4. С. 191. 5 Лежнев А. З. Проза Пушкина. М., 1937. С. 17-19. 6 См.: Сидяков Л. С. Начальный этап формирования пушкинской прозы // Пушкинский сборник, Рига. 1968. С. 11. 7 Анненков П. В. А. С. Пушкин. Материалы для его биографии и оценки произведений. СПб., 1873, С. 24. 8 Тема «Пушкин и Лабрюйер» практически не изучена. Б. В. Томашевский в книге «Пушкин и Франция» подчеркивает малозначительность воздействия Лабрюйера на Пушкина (Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л., 1960. С. 122). См. также Вольперт Л. И. Пушкин и Лабрюйер // Вопросы методики и литературы. Учен. зап. Ленинградского пед. ин-та им. А. И. Герцена. Т. 503. Псков, 1971. С. 100-118. 9 Грот Я. К. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники. Статьи и материалы. СПб., 1899. С. 242-243. 10 Абрам Терц (Синявский А. Д.). Прогулки с Пушкиным. СПб. 1993. С. 90. 11 См.: Haumant E. La culture française en Russie (1700-1900), Paris, 1910. P. 107-109. 12 Анонимный автор статьи о Лабрюйере в «L'Esprit des Journaux» писал, что в XVIII в. он был...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: («De la littérature du Midi de l’Europe», 1813–1829), откуда выписал на яз. подлинника пять строк из ст-ния «O felice chi mai non pose il piede Fuori della natia sua dolce terra...» (Акад. IV, 353; пер.: «Счастлив тот, кто никогда не покидал своей сладостной родной земли»), намереваясь первонач. поставить их эпиграфом к «Кавказскому пленнику». К Сисмонди восходит и написание фамилии ит. поэта с конечным «и», употребленное П. дважды: под указ. выше эпиграфом и в загл. ст-ния «Из Пиндемонти» (1836). Известны были П. высказывания, отзывы и упоминания о Пиндемонте Ж. де Сталь («Коринна, или Италия», кн. 18, гл. 5), Байрона (предисл. к четвертой песни «Паломничества Чайльд Гарольда»; сатира «Бронзовый век», строфа IX; посвящение-предисл. к поэме «Пророчество Данте»; письмо к Дж. Меррею от 4 июня 1817) и др. Прямых доказательств или свидетельств непосредственного знакомства П. с произв. Пиндемонте не обнаружено. Несколько ст-ний Пиндемонте входили в имевшуюся у П. позднюю (Parigi, 1836) антол. ит. поэтов (Библиотека П.: Прилож. к репринт. изд. С. 43. № 155); читал ли их П., не известно, т. к. экз. не сохранился, во всяком случае среди них нет тех, к-рые исследователи соотносят со ст-ниями П. Загл. «Из Пиндемонте» представляет собою мистификацию, однако выбор для ст-ния этого имени был, по-видимому, не случаен, имея опору в общем представлении П. о творчестве...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: въ 8-ю долю листа, съ водянымъ знакомъ "1832" и красною ("жандармскою") пометою: "76". Содержанiе этого автографа следующее (печатаемъ текстъ строка въ строку, обозначая скобками зачеркнутое слово, а курсивомъ - вставку надъ строкой): (Свиньинъ) Криспинъ приезжаетъ въ NB. на ярмонку губернiю - его принимаютъ за Audass. Губерн[аторъ] честной дуракъ губ[ернаторша] съ нимъ проказитъ - Крисп. сватается за дочь Такимъ образомъ, въ этомъ наброске передъ нами - программа произведенiя, въ которомъ главнымъ лицомъ является пройдоха-лжецъ, сначала обозначенный было, для краткости, популярнымъ именно въ этомъ отношенiи именемъ издателя Отечественныхъ Записокъ Павла Петр. Свиньина (которому Измайловъ посвятилъ известную свою сказку: "Павлушка-медный лобъ - приличное прозванье"). Это имя Пушкинъ, однако, зачеркнулъ и заменилъ именемъ еще более популярнаго типа итальянской commedia dell'arte, перешедшаго изъ нея и во французскую драматическую литературу XVII и XVIII столетiй, - именемъ Криспина, олицетворяющаго добродушную и подчасъ глуповатую плутоватость. Этотъ пройдоха-слуга итальянской комедiи является въ губернскiй городъ на ярмарку, следовательно - въ такое время, когда вообще съезжается много постороннихъ посетителей, местнымъ жителямъ неизвестныхъ. Его принимаютъ за другое лицо. Намъ не удалось выяснить, что означаетъ загадочное имя Audass. (можно прочесть и Andass., при чемъ надъ заглавнымъ А , слева, поставленъ знакъ въ виде греческаго φ). Но, во всякомъ случае, ясно, что это - особа гораздо более высокаго ранга, чемъ самъ Криспинъ. Губернаторъ, "честный дуракъ", по глупости своей принявшiй Криспина, какъ мольеровскiя...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: и цветут азиятскою роскошью, подчиненною законам образованного вкуса. Покров уныния, накинутый на целое творение, составляет пленительную противуположность с живыми красками подробностей, раскрывающих блестящие цветы свои под пеленою полупрозрачною. Так поэзия соединяет по могущественному закону изящества части, в обыкновенном мире враждующие; так истинное дарование берет дань со всех климатов и образует новый, прекрасный мир! Свежесть, живость и нега сопутствуют воображению при чтении этого стихотворения; но разум, следуя за воображением, ведает, как непродолжительно благо в мире конечном; знает, что по цветам влеклися жертвы к алтарям кровавым, и провидит ужасную развязку. Воображение, как дитя, перебегая от явления к явлению, спешит видеть новую картину, отражающую новую мысль поэта; ум, как существо опытное, медлит при игривых водометах, слушает пение сирен и неохотно оставляет приятную известность для новизны неизвестной. Первое, как ненасытный собиратель, утешается количеством разнообразных приобретений; последний, как Аристипп 1 , измеряет благополучие количеством наслаждений. Воображение любит перемены и, по уверению знаменитого поэта, играет самою грустию...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: известный в России с начала 1820-х. К этому времени относится, вероятно, и первое знакомство П. с творчеством Г., в частности, возможно, с переведенной одной из первых на русский язык (БдЧ. 1823. Кн. 12. С. 49–138) новеллой «Дож и догаресса» («Doge und Dogaresse», 1817), которая позднее стала одним из литературных источников наброска «[В голубом] небесном поле…» («Ночь светла, в небесном поле...», предполож. 1833). В библиотеке П. имелись произведения Г. во французском переводе: роман «Элексиры сатаны» («Die Elixiere des Teufels», 1815–1816) в издании 1829 («L’Elixir du Diable»), где авторство приписано немецкому писателю Карлу Шпиндлеру (Spindler, 1796–1855); полное собрание сочинений в 20 т. (1830–1833; приобретено 26 мая и 11 августа 1836 — Арх. опеки. С. 53, 55; т. 20 утрачен) и двухтомный сборник рассказов (1834); а также биография Г., составленная Ф. -А. Лёве-Веймаром (Loeve-Veimars, 1801–1854), лично знакомым с П. писателем-дипломатом, переводчиком Г. на французский язык (Библиотека П. № 996–998, 1404; все издания разрезаны). Из литературно-критических работ о Г. несомненно знал П. очерк молодого А. И. Герцена «Гофман», напечатанный за подписью Искандер в «Телескопе» (1834. Кн. 10. С. 139–168). Помимо этого, сведения о Г. могли быть получены П. из литературных бесед с почитателями таланта немецкого романтика, такими как В. Ф. Одоевский, А. Погорельский (А. А. Перовский), а также с литераторами, близкими к редакции МВ, охотно помещавшей в своем журнале переводы из Г. Об увлечении творчеством Г. в литературных кругах 1820-х – 1830-х свидетельствуют воспоминания современников П. о вечерах, на которых обсуждались произведения Г. или...
Входимость: 1. Размер: 142кб.
Часть текста: современной европейской культуры, заставили резко выросший в годы войны интерес на Западе к советской литературе и надежды на новое политическое благоустройство мира и конструктивную роль в нем Советского Союза, которые лелеяла либеральная западная общественность в первые послевоенные месяцы. В тот момент Пастернак являлся первым и единственным кандидатом из Советского Союза на получение премии. Вслед за тем был предложен и другой кандидат — М. А. Шолохов [1341] . О выдвижении Шолохова (в отличие от пастернаковского) было сообщено агентством ТАСС, ликующая заметка которого появилась в «Литературной газете» 19 октября. Представленные в 1947 году в Комитет заключения эксперта по русским делам А. Карлгрена по каждому из этих двух кандидатов содержали серьезные оговорки, и ни тот ни другой кандидаты не получили тогда необходимой поддержки, продолжая, однако, вплоть до 1950 года фигурировать каждый год в списке номинантов [1342] . Можно понять, почему после 1950 года советские кандидаты выпали из обсуждения: крайнее обострение международной обстановки, воцарение враждебной атмосферы в ходе эскалации «холодной войны», взятый советским руководством курс на изоляцию от Запада при возобновлении массового террора в стране и общем ужесточениии внутренней жизни исключали возобновление рассмотрения советских кандидатур в «нобелевском контексте», превращали его в затею не только практически неосуществимую, но и чреватую опасностью для советских граждан. Между тем уже самые первые проявления новых веяний после смерти Сталина в Кремле и в советской культурной жизни [1343] отозвались совершенно неожиданным результатом: 21 января 1954 года председатель Иностранной комиссии Союза советских писателей Б. Н. Полевой направил секретное письмо М. Л. Суслову, в котором информировал о получении «старейшим писателем, академиком» Сергеевым-Ценским циркулярного обращения Шведской академии с приглашением выдвинуть кандидата...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: напечатано в «Русской Старине» 1874 г., т. X, стр. 703 (неполно) и в изд. Суворина под ред. Ефремова, т. VII, стр. 292; подлинник — в Пушкинском Доме. — Пушкин отвечает на письмо Бенкендорфа от того же 5 марта за № 945, в котором тот писал поэту: «Государь император изволил повелеть мне объявить Вам, милостивый государь, что он с большим удовольствием читал шестую главу Евгения Онегина. Что же касается до стихотворения Вашего под заглавием «Друзьям», то его величество совершенно доволен им, но не желает, чтобы оно было напечатано» (Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 56 — 57); на рукописи стихотворения «Друзьям» («Нет, я не льстец, когда царю хвалу свободную слагаю ... ») Николай Павлович написал: «Cela peut courir, mais pas être imprimé» («Дела III Отделения об А. С. Пушкине», стр. 66). Прочтя это стихотворение, Языков писал брату Петру 20 сентября 1828 г.: «Стихи Пушкина «К друзьям» — просто дрянь. Этакими стихами никого не выхвалишь, никому не польстишь, и доказательством тонкого вкуса литературного в ныне царствующем государе есть то, что он не позволил их напечатать!»...