Пушкин А.С.: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "TERRA". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 60кб.

Часть текста: он считал порождением гуманистического атеизма. [339] Русское христианство Достоевского ни в одном художественном произведении не проявляется так монологически, как в его последнем романе. По крайней мере, тезис Бахтина о полифонизме в художественном мышлении Достоевского подтверждается в «Братьях Карамазовых» менее, чем в любом другом произведении. Никогда прежде автор не предоставлял читателю так мало свободы выбора, как в этом романе, цель которого — апофеоз свободы. Поэтому не удивительно, что послание этого романа осмысливается многими читателями таким образом: смысл мира постигается не разумом естественным, рациональным, а разумом интуитивным, верующим. Если человек полагается на свой эвклидовский, земной ум, то он отдаляется от бога, от людей и — в конечном счете — от самого себя. Существование, основывающееся на началах естественного разума, приводит — как формулирует мысль Достоевского Людольф Мюллер — к преступлению, ибо эвклидовский ум «разлагает связи, в которых живет человек, связь с отцом, с землей, с добром, с богом» [340] . Разум рациональный и разум интуитивный олицетворены в романе, с одной стороны, интеллектуальным, мыслящим по–европейски, но холодным Иваном, а с другой стороны — чувственным, но не очень проницательным Дмитрием. [341] Автор симпатизирует, как кажется, односторонне пьянчуге и забияке Дмитрию [342] , олицетворению «России непосредственной», любителю...

Входимость: 2. Размер: 43кб.

Часть текста: мира и текста очевидна в известных рассказах «Дракон» (1918), «Мамай» и «Пещера» (1920). [618] Не менее характерным для мифического мышления авангардной прозы является поздний рассказ Замятина «Наводнение» (1929), изданный в 1930 году как последнее «советское» произведение автора. Замятин приписывал «Наводнению», с одной стороны, «более сложное», чем в «Мамае» и «Пещере», употребление «интегрального образа», а с другой, «простоту формы», преодоление «всех сложностей», через которые он проходил пятнадцать лет. [619] Противоречие тут лишь кажущееся. «Интегральный образ» «неминуемо родит целую систему производных образов, он прорастет корнями через абзацы, страницы», распространится «на всю вещь от начала до конца» [620] . С помощью этой мифопоэтически–органологической метафоры Замятин описывает тот прием развертывания звуковых или тематических мотивов, который характеризует мифизм орнаментальной ...

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: Б. Т. ) можно и должно обмануть, ибо она очень глупа — по-видимому ее настращали моим именем; не называйте меня, а поднесите ей мои стихи под именем кого вам угодно (например, услужливого Плетнева 198 или какого-нибудь нежного путешественника, скитающегося по Тавриде ), повторяю вам, она ужасно бестолкова, но впрочем довольно сговорчива. Главное дело в том, чтобы имя мое до нее не дошло, и все будет слажено». Через месяц, 21 июля, Пушкин в письме к брату запрашивает: «Каково идет издание Бестужева? читал ли ты мои стихи, ему посланные?». В октябре ему же он пишет: « ... получено ли мое послание к Овидию? будет ли напечатано?». По получении альманаха, где было помещено послание с двумя звездочками вместо подписи, он пишет брату (30 января 1823 г.): «Каковы стихи к Овидию? душа моя, и Руслан, и Пленник, и Noël, и всё дрянь в сравнении с ними. Ради бога, люби две звездочки, они обещают достойного соперника знаменитому Панаеву, знаменитому Рылееву и прочим знаменитым нашим поэтам». Позднее Пушкин писал о «Разбойниках»: « ... как слог я ничего лучше не написал (кроме послания к Овидию)» (черновой текст письма Вяземскому 14 октября 1823 г.). Стихотворение «К Овидию» является результатом хорошего знакомства с элегиями римского поэта, написанными в ссылке. К имени Овидия внимание Пушкина привлекла легенда, указывавшая на Бессарабию как на место ссылки поэта. Пушкин знал ошибочность этого предания и в примечании к стихотворению писал: «Мнение, будто бы Овидий был сослан в нынешний Акерман, ни на чем не основано. В своих элегиях он ясно ...

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: поставить их эпиграфом к «Кавказскому пленнику». К Сисмонди восходит и написание фамилии ит. поэта с конечным «и», употребленное П. дважды: под указ. выше эпиграфом и в загл. ст-ния «Из Пиндемонти» (1836). Известны были П. высказывания, отзывы и упоминания о Пиндемонте Ж. де Сталь («Коринна, или Италия», кн. 18, гл. 5), Байрона (предисл. к четвертой песни «Паломничества Чайльд Гарольда»; сатира «Бронзовый век», строфа IX; посвящение-предисл. к поэме «Пророчество Данте»; письмо к Дж. Меррею от 4 июня 1817) и др. Прямых доказательств или свидетельств непосредственного знакомства П. с произв. Пиндемонте не обнаружено. Несколько ст-ний Пиндемонте входили в имевшуюся у П. позднюю (Parigi, 1836) антол. ит. поэтов (Библиотека П.: Прилож. к репринт. изд. С. 43. № 155); читал ли их П., не известно, т. к. экз. не сохранился, во всяком случае среди них нет тех, к-рые исследователи соотносят со ст-ниями П. Загл. «Из Пиндемонте» представляет собою мистификацию, однако выбор для ст-ния этого имени был, по-видимому, не случаен, имея опору в общем представлении П. о творчестве ит. поэта. По предположению М. Н. Розанова, не получившему в пушкиноведении единодушного признания, приписывая Пиндемонте свое ст-ние, П. ориентировался на его ст-ние «Политические мнения» («Le opinioni politiche») из сб. «Sermoni» (1808); близкая параллель пушк. стиху «Иная, лучшая потребна мне свобода» отмечена в ст-нии Пиндемонте «Удар в колокол св. Марка в Венеции» («Il Colpo di Martello nel campanile di San Marco in Venezia», 1820). Отмечено сходство мотивов ст-ний П. «К Овидию» (1821), «Андрей Шенье» (1825), «Когда за городом задумчив я брожу...» (1836), «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» (1836) и ряда ст-ний и поэм Пиндемонте, в т. ч....

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: and other poems», 1812) и «Город чумы и другие стихотворения» («The City of the Plague, and other poems», 1816; 2-nd ed., 1817), в которых проявилось сильное влияние У. Вордсворта и общая близость к «озерной школе». Сотрудничал в авторитетном журнале «The Blackwood’s Edinburgh Magazine», выступая в качестве одного из редакторов, литературного критика, публициста, соавтора многолетней популярной серии эссе «Амброзианские ночи» («Noctes ambrosianae», 1822-1835) в форме дружеской застольной беседы на злободневные темы текущей жизни. Перу В. принадлежало также несколько романов. Хотя В. занимал видное место в литературной жизни Англии в 1810-е – 1830-е, в России он был известен мало и главным образом, по-видимому, не самими сочинениями, а по упоминаниям и отзывам в иностранных журналах, в предисловии к исторической трагедии Байрона «Марино Фальеро», по сведениям в сочинении А. Пишо «Историческое и литературное путешествие по Англии и Шотландии» ( Pichot A. Voyage historique et littéraire en Angleterre et en Ecosse. Paris, 1825. Т. 1–3) и переводу из нее в ЛГ (Современная английская литература: Школа так называемых Озерных поэтов (Lakists) // ЛГ. 1830. Т. 2. 13 окт. № 58. С. 177). Краткий очерк творчества В. и четыре его произведения содержала анонсированная в МВ (1827. Ч. 6. № 23. С. 345) антология А. Пишо «The Living Poets of England» (Paris, 1827. T. 2. P. 85–132). П., вероятно, читал эту библиографическую заметку, содержавшую перечень фамилий представленных в ...

Входимость: 1. Размер: 51кб.

Часть текста: объяснений — покажите, а там читатель сам разберется! [586] Нарративная связанность рассказов Исаака Бабеля не раз ставилась под вопрос. Не кто иной, как их автор сам первым высказал сомнение насчет внутренней связанности своих произведений: «Чем держатся мои вещи? Каким цементом? Они же должны рассыпаться при первом толчке». На этот вопрос, не раз произносимый в раздражении, как сообщает К. Паустовский, Бабель сам себе отвечал, что его вещи держатся только стилем. Но тут же добавлял, смеясь: «Кто поверит, что рассказ может жить одним стилем, без содержания, без сюжета, без интриги? Дикая чепуха» [587] . Этот второй вопрос к самому себе, конечно, не аннулирует вышецитированного ответа, наоборот, только подкрепляет его. Вопреки здравому смыслу традиционных представлений о нарративном единстве, Бабель вполне серьезно утверждает, что внутренняя связанность его вещей основывается только на стиле. Тем самым он приписывает своей прозе такой тип когерентности, который является конститутивным в словесном искусстве, т. е. в поэтической, «орнаментальной» прозе. Исследователями полностью подтверждалась эта самохарактеристика автора. Не раз было указано на разложение традиционного сюжета у Бабеля, и многие исследователи исходят из того, что единство его рассказов обеспечивается уже не неким единым действием, основывается уже не на...

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: первый шаг в расчете на то, что второй случится уже по инерции.) Пушкин. Отбросим навыки школьной бойкости и всякую ученость. Это не шутка — произнести это имя и выдержать его последствия. К другим именам мы приходим позже, вооруженные цензом, стажем, возрастом и, стало быть, защищенные, изготовившиеся к неожиданностям, способные дать отпор «чуду» прилежной классификацией его в каталоге усвоенных понятий. Это имя застигает нас врасплох; мы слышим его с детских лет и настолько свыкаемся с ним, что ощущаем его как верх естественности, без малейшего подозрения о том «квадриллионе квадриллионов» , который отделит нашу будущую (пошкольную) жизнь от этой естественности. Мы говорим: «Пушкин» , как мы говорим: «мир» , назначая себе звуками этих слов меру ясности и очевидности, как если бы и в самом деле не было в мире ничего более ясного, чем Пушкин, да и сам мир. Но одно дело — мир, равный детской беззащитности, и совсем другое дело — мир, синонимичный «мировой скорби» . Мир, как мера, и мир, как мор. Два мира и, значит, два Пушкина; мы знали первого и едва ли мы помним его. Знаем ли мы второго? Во всяком случае было бы опрометчиво в нашем недетском отношении к Пушкину рассчитывать на давно пережитый и давно утраченный опыт ясности . Ясность ясности рознь; есть ясность неба, раздающаяся в груди серафическим восторгом, и есть...

Входимость: 1. Размер: 36кб.

Часть текста: И дикий гений вдохновенья Таится в тишине глухой? Ты здесь найдешь воспоминанья, Быть может, милых сердцу дней, Противуречия страстей, Мечты знакомые, знакомые страданья И тайный глас души моей. Мы в жизни розно шли: в объятиях покоя Едва, едва расцвел и вслед отца-героя В поля кровавые, под тучи вражьих стрел, Младенец избранный, ты гордо полетел. Отечество тебя ласкало с умиленьем, Как жертву милую, как верный свет надежд. Я рано скорбь узнал, постигнут был гоненьем; Я жертва клеветы и мстительных невежд; Но, сердце укрепив свободой и терпеньем, Я ждал беспечно лучших дней; И счастие моих друзей Мне было сладким утешеньем. ЧАСТЬ I В ауле, на своих порогах, Черкесы праздные сидят. Сыны Кавказа говорят О бранных, гибельных тревогах, О красоте своих коней, О наслажденьях дикой неги; Воспоминают прежних дней Неотразимые набеги, Обманы хитрых узденей, 3 Удары шашек 4 их жестоких, И меткость неизбежных стрел, И пепел разоренных сел, И ласки пленниц чернооких. Текут беседы в тишине; Луна плывет в ночном тумане; И вдруг пред ними на коне Черкес. Он быстро на аркане Младого пленника влачил. «Вот русский!» — хищник возопил. Аул на крик его сбежался Ожесточенною толпой; Но пленник хладный и немой, С обезображенной главой, Как труп, недвижим оставался. Лица врагов не видит он, Угроз и криков он не слышит; Над ним летает смертный сон И холодом тлетворным дышит. И долго пленник молодой Лежал в забвении тяжелом. Уж полдень над его главой Пылал в сиянии веселом; И жизни дух проснулся в нем, Невнятный стон в устах раздался; Согретый солнечным лучом, Несчастный тихо приподнялся; Кругом обводит слабый взор... И видит: неприступных гор Над ним...

Входимость: 1. Размер: 142кб.

Часть текста: и дилеммы, которыми руководствовались и лица, внесшие предложение о поэте в 1958 году, и члены Нобелевского комитета. Как известно, Борис Пастернак был впервые выдвинут в кандидаты на премию оксфордским профессором Сесилем Морисом Баура в письме от 9 января 1946 года [1340] . Выступить с такой инициативой Баура, помимо искреннего его восхищения пастернаковской лирикой и осознания ее в контексте современной европейской культуры, заставили резко выросший в годы войны интерес на Западе к советской литературе и надежды на новое политическое благоустройство мира и конструктивную роль в нем Советского Союза, которые лелеяла либеральная западная общественность в первые послевоенные месяцы. В тот момент Пастернак являлся первым и единственным кандидатом из Советского Союза на получение премии. Вслед за тем был предложен и другой кандидат — М. А. Шолохов [1341] . О выдвижении Шолохова (в отличие от пастернаковского) было сообщено агентством ТАСС, ликующая заметка которого появилась в «Литературной газете» 19 октября. Представленные в 1947 году в Комитет заключения эксперта по русским делам А. Карлгрена по каждому из этих двух кандидатов содержали серьезные оговорки, и ни тот ни другой кандидаты не получили тогда необходимой поддержки, продолжая, однако, вплоть до 1950 года фигурировать каждый год в списке номинантов [1342] ...

Входимость: 1. Размер: 35кб.

Часть текста: где говорили по-нем., была невелика; неск. лучше он был знаком образованным немцам в Росс. империи — в обеих столицах и в остзейских губерниях, но лишь по имени и по неск. несовершенным пер. Все же в ранней истории знакомства нем. читателей с пушк. творчеством имеется ряд примечательных эпизодов, определивших пути дальнейшего освоения в Германии наследия рус. поэта. Первым упоминанием имени П. в немецкоязычной печати стало, по-видимому, сообщение из Петербурга в «Венском журнале» (Wiener Zeitschrift) за 26 июня 1819 (№ 77): «Утверждают также, что молодой и одаренный многими талантами г-н фон Пушкин окончил уже четвертую песнь своей поэмы, написанной во вкусе “Оберона”» (речь шла о «Руслане и Людмиле» в сопоставлении с поэмою К. М. Виланда ). Затем, в 1820-х периодика Австрии и др. стран нем. языка уже время от времени упоминает П. и его произведения. Первыми распространителями сведений о нем в Германии были его ближайшие друзья В. К. Кюхельбекер и В. А. Жуковский, также врач и переводчик А. Дитрих (Dietrich), встречавшийся с П. и хорошо знавший людей из его круга, а равно и мн. деятелей нем. лит-ры, включая...

Поиск по творчеству и критикеCлово "TERRA"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "TERRA"