Пушкин А.С.: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "TALON". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 3. Размер: 20кб.

Часть текста: Мы имеем в виду сопоставление «Дня Онегина» из первой главы и «Дня автора» из «Отрывков из путешествия Онегина». Сама возможность такого сопоставления основана на признании «Отрывков из путешествия» полноценной в художественном отношении частью романа и его завершающей главой. Весь предложенный здесь анализ будет проведен в рамках взаимного освещения Онегина и автора, не касаясь других проблем. Бросим общий взгляд на оба интересующих нас фрагмента. «Дни» героев отчетливо выделены в композиции соответствующих частей. «День Онегина» отграничен внутри первой главы с двух сторон «пропущенными» строфами, так называемыми поэтическими (или графическими) эквивалентами текста. «День автора» выделен как компонент внутри другого компонента «Отрывков из путешествия…» – «одесских строф» – и завершает весь роман поэтическим эквивалентом в открытой позиции (последняя строка «Онегина» – «Итак я жил тогда в Одессе…» – замещает целую строфу). Объем сопоставляемых фрагментов заведомо неравен: «День Онегина» занимает двадцать четыре строфы, «День...

Входимость: 2. Размер: 75кб.

Часть текста: язык Ж. Ж. Ле Франком де Помпиньяном (Париж, 1799). 10–14 Эти строки перекликаются со следующим, имеющим отношение к Овидию, диалогом из «Цыган» Пушкина, байронической поэмы, начатой зимой 1823 г. в Одессе и законченной 10 окт. 1824 г. в Михайловском; поэма была опубликована анонимно в начале мая 1827 г. в Москве (строки 181–223): СТАРИК Меж нами есть одно преданье: Царем когда-то сослан был Полудня житель к нам в изгнанье. (Я прежде знал, но позабыл Его мудреное прозванье.) Он был уже летами стар, Но млад и жив душой незлобной — Имел он песен дивный дар И голос, шуму вод подобный — И полюбили все его, И жил он на брегах Дуная, Не обижая никого, Людей рассказами пленяя; Не разумел он ничего, И слаб и робок был, как дети; Чужие люди за него Зверей и рыб ловили в сети; Как мерзла быстрая река И зимни вихри бушевали, Пушистой кожей покрывали Они святого старика; Но он к заботам жизни бедной Привыкнуть никогда не мог; Скитался он иссохший, бледный, Он говорил, что гневный бог Его карал за преступленье… Он ждал: придет ли избавленье. И всё несчастный тосковал, Бродя по берегам Дуная, Да горьки слезы проливал, Свой дальний град воспоминая, И завещал он умирая, Чтобы на юг перенесли Его тоскующие кости, И смертью — чуждой сей земли Неуспокоенные гости! АЛЕКО Так вот судьба твоих сынов, О Рим, о громкая держава!.. Певец любви, певец богов, Скажи мне, что такое слава? Могильный гул, хвалебный глас, Из рода в роды звук бегущий? Или под сенью дымной кущи Цыгана дикого рассказ? 13 Бессарабия, где были написаны эти строки, входила в состав Молдавии (см. также коммент. к главе Восьмой, V). Пушкинское примечание ...

Входимость: 2. Размер: 69кб.

Часть текста: дней, Хранил он в памяти своей. 1—4 Эти строки можно истолковать двояко; либо (1) «так как латынь устарела, неудивительно, что Онегин мог всего лишь разбирать эпиграфы» и т. д. (и в этом случае так будет означать «таким образом», «следовательно»); либо (2) «хотя латынь вышла из моды, он все же умел разбирать эпиграфы» и т. д. Первый вариант мне представляется бессмысленным. Какими бы скудными ни были познания Онегина в избитых латинских цитатах, они скорее противопоставление, нежели результат исходной ситуации; второй, правильный с моей точки зрения, вариант не лишен юмора «Латынь устарела, но, хотите верьте, хотите нет, он и впрямь мог расшифровывать затертые эпиграфы и беседовать о Ювенале [во французском переводе]!» Отклик этой иронии есть в VIII, 1–2: Всего, что знал еще Евгений, Пересказать мне недосуг. Один из эпиграфов, которые он мог разбирать, открывает вторую главу. 3 Он знал довольно по-латыне… — Должно быть латыни. 5 Потолковать об Ювенале… — Пушкин использовал этот же глагол (несовершенного вида, в 3-м л ед. ч. — толковал) как рифму к Ювенал в своем первом опубликованном стихотворении «К другу стихотворцу» (1814). В 1787 г. Лагарп в своем труде «Лицей, или Курс древней и современной литературы» («Lycée, ou Cours de littérature ancienne et moderne». Paris, 1799–1805, vol II, p. 140–141, Paris, 1825–1826, vol. III, p 190) цитирует Жана Жозефа Дюзо, переводчика Ювенала. «[Juvenal] écrivait dans un siècle détestable [c A. D. 100] Le caractère romain était tellement dégradé que personne n'osait proférer le mot de liberté» [134] , etc. Жана Франсуа де Лагарпа (1739–1803), знаменитого французского критика, по чьему «Курсу литературы» («Cours de...

Входимость: 1. Размер: 82кб.

Часть текста: мне готовит? Его мой взор напрасно ловит, В глубокой мгле таится он. 8 Нет нужды; прав судьбы закон. Паду ли я, стрелой пронзенный, Иль мимо пролетит она, Всё благо: бдения и сна 12 Приходит час определенный; Благословен и день забот, Благословен и тьмы приход! 1 Стихи на случай сохранились… — Пушкин не хранил их так же «свято», как письмо Татьяны (см. гл. 3, XXXI, 1–4). На случай — случайно. 3 Куда, куда вы удалились… — <…> Я предпочел использовать в переводе восклицание, столь часто встречающееся в английской поэзии XVII–XVIII вв.: Джон Коллоп, «Дух, Плоть» (1656): Whither? ah, whither flies my soul… (Куда? ax, куда улетает моя душа…) Томас Флетчер (1692): Whither fond soul, ah, whither wouldst thou fly? (Куда, любимая душа, ax, куда ты полетишь?) Поуп, переложение «Animula vagula blandula» [687] императора Адриана, стих 5: Whither, ah whither art thou flying! (Куда, ax куда ты улетаешь!) (В 1713 г. Поуп отослал Джону Кэриллу два варианта переложения Адриана; второй из них начинается словами ...

Входимость: 1. Размер: 94кб.

Часть текста: "Проблема путей и судеб человеческих, народных, государственных поднимается в "Медном Всаднике" на поистине недосягаемую высоту", правильно отметил И. К. Луппол. {Ц. О. "Правда", 1937, 11 февраля.} Но пока еще остается в силе вторая черта: из всех произведений Пушкина "Медный Всадник" является, быть может величайшим, но менее всего понятым и вместе с тем мало исследованным. Громадный подъем пушкиноведения последних лет почти не коснулся "Медного Всадника". Не освещены еще первые предварительные вопросы. Главные элементы повести не проанализированы историко-литературно. В чем причины этой особой трудности? Прежде всего в проблемной глубине повести. Мы не собираемся ни умножать числа общих концепций, которые были выдвинуты, от Белинского до новейших исследователей, ни вдаваться в их сравнительный анализ. Из этих общих концепций многое вольется в будущее научное понимание "Медного Всадника". Как это не раз уже было, суждение Белинского будет оправдано; Белинский, воспитанный диалектической философией Гегеля, более чем кто-либо мог понять то раздвоение единого, которое лежит в основе поставленной Пушкиным проблемы. Мы...

Входимость: 1. Размер: 66кб.

Часть текста: Он «материализован», имеет биографию, личную судьбу, характер, весьма широкие взгляды. Поэтому-то едва ли можно согласиться с термином «лирические отступления» в применении к «Евгению Онегину». Пассажи, обозначаемые этим термином, не совсем обычная лирика, поскольку они имеют целью создание объективного образа персонажа. Немыслимо представить себе пушкинский роман с изъятыми отступлениями: он не только изменился бы, как и всякое произведение, имеющее в своем составе отступления («Дон-Жуан» Байрона, «Война к мир»), но попросту распался бы. Весь остальной текст, определенный в своем составе образом поэта — героя этих отступлений, был бы обессмыслен. Стали бы непонятны ирония, печаль, мысли, пронизывающие весь текст, без отступлений они утеряли бы единство, а следовательно, и необходимость. Поэт, однако, не входит в главную, сюжетную связь романа. Сюжет книги строится на двух героях. Остальные — лишь более или менее самостоятельные элементы фона, служащие для оттенения главных героев. Поэтому они и могут уйти из романа задолго до его окончания; этот их уход (например, смерть Ленского) нимало не препятствует продолжению романа и даже не очень влияет на ход сюжета. Обычная конструкция романтического повествования опирается на одного героя, интимно связанного с самим автором, героя, несущего лирическое авторское начало, героя, дух которого как бы определяет характер и содержание всего остального изображаемого поэтом мира, в том числе и восприятие других действующих ...

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: причинам: во-первых, будучи всего лишь одной строфой отделено от пространного описания обеда, оно создало бы нежелательное однообразие; во-вторых, самая тема по сравнению с только что изображенным обедом не предоставляла достаточно живописных деталей. Вместе с тем, одним только упоминанием о чаепитии нельзя было ограничиться, потому что в таком случае события между обедом и предстоящим балом оказались бы скомканы, время для читателя побежало бы слишком быстро, несоответственно общему темпу повествования. Следовательно, необходимо было дать читателю почувствовать время, ушедшее на чаепитие, не изображая самого чаепития. Способ для этого был один, уже неоднократно использованный в романе для разных целей: отступление. Пушкин к нему прибегнул. А так как все отступление было вызвано желанием выиграть время, то - вероятно, бессознательно - именно о чувстве времени Пушкин и повел речь: ... Люблю я час Определять обедом, чаем И ужином. Мы время знаем В деревне без больших сует: Желудок - верный наш Брегет. Тут вспомнилась ему первая глава "Евгения Онегина" - два места оттуда: Пока недремлющий Брегет Не прозвонит ему обед - и Но звон Брегета им доносит, Что новый начался балет. Первое из этих двустиший должно было напомнить следовавший за ним обед Онегина с Кавериным: К Talon помчался: он уверен, Что там уж ждет его Каверин. Вошел - и пробка в потолок, Вина кометы брызнул ток... - и так далее: весь знаменитый перечень блюд этого обеда. Может быть, вспомнились и другие гастрономические мотивы в романе: ларинские блины и квас, рассуждения об Аи и Бордо, и уж несомненно - только что перед тем обстоятельно описанный именинный обед. Пушкин почувствовал, что роман уже несколько перегружен гастрономией и, как часто делал в подобных случаях, решил забежать вперед, разоблачить себя прежде, чем его упрекнет читатель {Таким приемом в 26 строфе I главы предупрежден упрек в изобилии...

Входимость: 1. Размер: 29кб.

Часть текста: в общей системе этики русского европеизированного послепетровского дворянского общества. Естественно, что с позиции, в принципе отвергавшей это понятие, дуэль теряла смысл, превращаясь в ритуализованное убийство. Русский дворянин XVIII — начала XIX в. жил и действовал под влиянием двух противоположных регуляторов общественного поведения. Как верноподданный, слуга государства, он подчинялся приказу. Психологическим стимулом подчинения был страх перед карой, настигающей ослушника. Как дворянин, человек сословия, которое одновременно было и социально господствующей корпорацией, и культурной элитой, он подчинялся законам чести. Психологическим стимулом подчинения здесь выступает стыд. Идеал, который создает себе дворянская культура, подразумевает полное изгнание страха и утверждение чести как основного законодателя поведения. В этом смысле значение приобретают занятия, демонстрирующие бесстрашие. Так, если «регулярное государство» Петра I рассматривает поведение дворянина на войне как служение государственной пользе, а храбрость его — лишь как средство для достижения этой цели, то с позиций чести храбрость превращается в самоцель. Особенно ярко это проявляется в отношении к дуэли: опасность, сближение лицом к лицу со смертью становятся очищающими средствами, снимающими с человека оскорбление. Сам оскорбленный должен решить (в принятии им правильного решения проявляется степень его владения законами чести), является ли бесчестие настолько незначительным, что для его снятия достаточно демонстрации бесстрашия — показа готовности к бою (примирение возможно после вызова и его принятия: принимая вызов, оскорбитель тем самым показывает, что считает противника равным себе и, следовательно, реабилитирует его честь) или знакового изображения боя (примирение происходит после обмена выстрелами или ударами шпаги без каких-либо кровавых намерений с какой-либо стороны). Если оскорбление было более серьезным, таким, которое должно быть...

Входимость: 1. Размер: 54кб.

Часть текста: поданный Савельичемъ. Овошникова («Р. Пеламъ »). — «Всеволожскiй и Овошникова». (Прогр. II.). Олимбiоти (« Кирджали »). — См. Іордаки , О. Ольга, княгиня (« Родосл .»). — «При Ольге» «Варлафъ прiялъ крещенiе въ Царьграде». Ольга Ларина (« Евг . Онегинъ »). — Младшая дочь Лариныхъ. По словамъ Ленскаго, — она «ребенокъ еще»; «двухъ-утреннiй цветокъ... еще полураскрытый». Она «какъ поцелуй любви мила»; «полна невинной прелести», «привлекаетъ очи» «красотой». У нея «льняные локоны», «глаза, какъ небо голубое», «румяная свежесть» лица. Къ Татьяне утромъ О. «влетаетъ... Авроры северной алей». «Кругла, красна лицомъ она», отзывается о ней Евгенiй. — У нея «звонкiй голосъ». «Какъ похорошели, у Ольги плечи, что за грудь!» — восторгается Ленскiй, «она легче ласточки». «Движенья, голосъ, легкiй станъ, все — въ Ольге... но любой романъ возьмите и найдете, верно, ея портретъ. Онъ...

Входимость: 1. Размер: 48кб.

Часть текста: называния вещи, обращаемой в поэзию одним только магическим окликом. Не потому ли многие строфы у него смахивают на каталог — по самым популярным тогда отраслям и статьям? Предполагалось, что модное слово, узнаваемое в стихе, вызовет удивление: подлинник! Надев широкий боливар, Онегин едет на бульвар… …………………………………… К Talon помчался он уверен, Что там уж ждёт его Каверин. …………………………………… Пред ним roast-beef окровавленный И трюфли, роскошь юных лет, Французской кухни лучший цвет. И Страсбурга пирог нетленный Меж сыром лимбургским живым И ананасом золотым. Пафос количества в поимённой регистрации мира сближал сочинения Пушкина с адрес-календарем, с телефонной книгой по-нынешнему, подвигнувшей Белинского извлечь из «Евгения Онегина» целую энциклопедию. Блестящее и поверхностное царскосельское образование,...

Поиск по творчеству и критикеCлово "TALON"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "TALON"