Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "H"
Показаны лучшие 100 слов (из 301).
Чтобы посмотреть все варианты, нажмите
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: Мгновенным холодом облит, 8 Онегин к юноше спешит, Глядит, зовет его… напрасно: Его уж нет. Младой певец Нашел безвременный конец! 12 Дохнула буря, цвет прекрасный Увял на утренней заре, Потух огонь на алтаре!.. 6 …глыба снеговая… — «Глыба» предполагает массу большего объема, чем англ. lump («ком»), — нечто среднее между lump и mass («масса», «куча»). Когда у Пушкина в ЕО гл. 6, XXXI, 4–6 падение Ленского на роковой дуэли сравнивается с тем, как «медленно по скату гор, / На солнце искрами блистая, / Спадает глыба снеговая», мы вместе с русским автором представляем себе солнечный день русской зимы, но в то же время не можем не вспомнить, что когда в макферсоновском «Фингале», кн. III, Старно убивает Агандеку, она падает «словно снег, что свергается с утесов Ронана». Когда Лермонтов в «Герое нашего времени» (ч. II, «Княжна Мери») сравнивает гору Машук на Северном Кавказе (высота 3258 футов над уровнем моря) с мохнатой персидской шапкой или называет другие невысокие, поросшие лесом горы «кудрявыми», на память приходят многочисленные «косматые горы» из «Поэм Оссиана» (например, в начале поэмы «Дартула»). И когда Толстой начинает и заканчивает восхитительную повесть «Хаджи-Мурат» (1896–1898; 1901–1904) изысканным сравнением истерзанного, но не желающего гибнуть кустика репея со смертью чеченского предводителя, мы отмечаем слабое, но неоспоримое влияние повторяющейся у Оссиана фразы «они падали словно головки чертополоха» (см., например, «Суль-мала с Лумона»). 10—14; XXXII, 9—14 Поток отвлеченных образов, которыми завершается строфа XXXI,...
Входимость: 2. Размер: 142кб.
Часть текста: внесшие предложение о поэте в 1958 году, и члены Нобелевского комитета. Как известно, Борис Пастернак был впервые выдвинут в кандидаты на премию оксфордским профессором Сесилем Морисом Баура в письме от 9 января 1946 года [1340] . Выступить с такой инициативой Баура, помимо искреннего его восхищения пастернаковской лирикой и осознания ее в контексте современной европейской культуры, заставили резко выросший в годы войны интерес на Западе к советской литературе и надежды на новое политическое благоустройство мира и конструктивную роль в нем Советского Союза, которые лелеяла либеральная западная общественность в первые послевоенные месяцы. В тот момент Пастернак являлся первым и единственным кандидатом из Советского Союза на получение премии. Вслед за тем был предложен и другой кандидат — М. А. Шолохов [1341] . О выдвижении Шолохова (в отличие от пастернаковского) было сообщено агентством ТАСС, ликующая заметка которого появилась в «Литературной газете» 19 октября. Представленные в 1947 году в Комитет заключения эксперта по русским делам А. Карлгрена по каждому из этих двух кандидатов содержали серьезные оговорки, и ни тот ни другой кандидаты не получили тогда необходимой поддержки, продолжая, однако, вплоть до 1950 года фигурировать каждый год в списке номинантов [1342] . Можно понять, почему после 1950 года советские кандидаты выпали из обсуждения: крайнее обострение международной обстановки, воцарение враждебной атмосферы в ходе эскалации «холодной войны», взятый советским руководством курс на изоляцию от Запада при возобновлении массового террора в стране и общем ужесточениии внутренней жизни исключали возобновление рассмотрения советских кандидатур в «нобелевском контексте», превращали его в затею не только практически...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: Ш. воспринимался в России в первую очередь как поэт «сердца и чувства», поэт-романтик; в романтическом ключе интерпретировалось драматическое творчество Ш., утвердившее за писателем в России славу ученика Шекспира и продолжателя его традиций. Существенную роль в формировании этого образа сыграли Н. М. Карамзин и в особенности В. А. Жуковский, благодаря переводам которого в русскую литературу вошел целый круг шиллеровских мотивов. С интересом относились к Ш. литераторы пушкинского круга, увидев в нем не только чувствительного поэта, но и певца «вольности» и «свободы», который, как писал П. А. Вяземский, «гремел в пользу притесненных» (ОА. Т. 2. С. 170). Особой популярностью в этой среде пользовалась ода «К радости» («An die Freude», 1785), отзвук которой, слившийся с мотивами шиллеровской «Пуншевой песни» («Punschlied», 1803), обнаруживается, например, у Вяземского (эпистола «К друзьям» («Кинем печали!..»), 1815), у К. Н. Батюшкова («Мои пенаты», 1812, и др.), у В. К. Кюхельбекера («К радости», между 1815–1817, напеч. 1825). Последний, открыв для себя Ш. еще в лицейские годы, на протяжении всей своей жизни относился к творчеству немецкого поэта с пристальным...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: (1818, см. коммент. к гл. 3, ХН, 11) после исчезновения Сбогара наталкивается на его записи, часть из которых сделана чернилами, часть — карандашом, а кое-какие — кровью. «Альбом Онегина» начинается сразу после строфы XXI в черновике (тетрадь 2371), содержащем на листе 7 строфу XXI, а на листе 7 об. — альтернативную XXII (после которой и идет «Альбом») {157} . В то время альбомы были в моде. Сравним хотя бы описание альбома Красавчика Бруммеля, сделанное капитаном Джессе («Brummell», vol. I, ch. II): «Углы и застежки его из чеканного позолоченного серебра, как на старинных молитвенниках, а переплет синего бархату… В нем ни много ни мало двести двадцать шесть стихотворений [тогдашних знаменитостей]… вписанных его собственной рукой». Альбом Онегина, с обложкой, также укрепленной по краям серебром, более, однако, похож на дневник, чем на простое собрание полюбившихся цитат. После того как Татьяна поняла — или решила, что поняла, — нечто в натуре Онегина, прочтя альбом или маргиналии в его книгах (строфы XXIII–XXIV), наш поэт сперва собирался оставить ее предаваться грустным размышлениям в пустынном замке, а сам хотел вновь заняться его бывшим обитателем (см. ниже, строфа XXV альтернативная). Альбом Онегина В беловой рукописи двенадцать частей. Нумерация (без сомнения, предварительная) авторская. Рукопись хранится в Публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде (ПБ 43) I Меня не любят и клевещут, В кругу мужчин несносен я, Девчонки предо мной трепещут, 4 Косятся дамы на меня. За что? за то, что разговоры Принять мы рады за дела; Что вздорным людям важны вздоры; 8 Что Глупость ветрена и зла; Что пылких душ неосторожность Самолюбивую...
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: 1827-м годом на том основании, что, упоминая в письме своем о № 1 «Московского Вестника», в котором была напечатана сцена Пимена и Григория, он не указывает года журнала — что́ «показывает, что строки писаны в год выхода книжки, т.-е. в 1827 году» (стр. 274, примеч.). — В акад. изд. Переписки письмо также включено и отнесено к Н. Н. Раевскому; в издание «Архива Раевских» (т. I) мы в свое время внести его не решились, — отчасти потому, что оно лишь предположительно относилось к Раевскому, отчасти потому, что «оно скорее имеет характер не чбстного письма, а журнальной статьи или предисловия, в виде письма, к задуманному потом изданию его трагедии»; к тому же, мы полагали тогда, что и «самый тон письма, будь оно обращено действительно к Н. Н. Раевскому, был бы проще» (стр. 330). Из слов письма В. П. Титова к М. П. Погодину от 11 февраля 1828 г. «он [Пушкин] доставит вам письмо о Борисе Годунове ; что он мне читал, славно» (Н. Барсуков, «Жизнь и труды М. П. Погодина», кн. II, стр. 182), — можно предположить, что письмо было и адресовано Погодину, как к редактору «Московского Вестника». Как бы то ни было, в виду прочно установившейся традиции и принимая во внимание, что несколько сухой тон письма мог быть придан ему нарочито, в намерении использовать письмо как материал для будущего предисловия к изданию «Бориса Годунова», — мы и теперь включаем рассуждения Пушкина, как письмо его к Н. Н. Раевскому, в наше...