Поиск по творчеству и критике
Cлово "TEMPORA"
Входимость: 2. Размер: 20кб.
Входимость: 2. Размер: 72кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 67кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 20кб.
Часть текста: томил, как тяжкий сон. Но кончен он. Идут за ужин. Постели стелют; для гостей Ночлег отводят от сеней До самой девичьи. Всем нужен Покойный сон. Онегин мой Один уехал спать домой. II Всё успокоилось: в гостиной Храпит тяжелый Пустяков С своей тяжелой половиной. Гвоздин, Буянов, Петушков И Флянов, не совсем здоровый, На стульях улеглись в столовой, А на полу мосье Трике, В фуфайке, в старом колпаке. Девицы в комнатах Татьяны И Ольги все объяты сном. Одна, печальна под окном Озарена лучом Дианы, Татьяна бедная не спит И в поле темное глядит. III Его нежданным появленьем, Мгновенной нежностью очей И странным с Ольгой поведеньем До глубины души своей Она проникнута; не может Никак понять его; тревожит Ее ревнивая тоска, Как будто хладная рука Ей сердце жмет, как будто бездна Под ней чернеет и шумит... «Погибну,— Таня говорит,— Но гибель от него любезна. Я не ропщу: зачем роптать? Не может он мне счастья дать».— IV Вперед, вперед, моя исторья! Лицо нас новое зовет. В пяти верстах от Красногорья, Деревни Ленского, живет И здравствует еще доныне В философической пустыне Зарецкий, некогда буян, Картежной шайки атаман, Глава повес, трибун трактирный, Теперь же добрый и простой Отец семейства холостой, Надежный друг, помещик мирный И даже честный человек: Так исправляется наш век! V Бывало, льстивый голос света В нем злую храбрость выхвалял: Он, правда, в туз из пистолета В пяти саженях попадал, И то сказать, что и в сраженье Раз в настоящем упоенье Он отличился, смело в грязь С коня калмыцкого свалясь, Как зюзя пьяный, и французам Достался в плен: драгой залог! Новейший Регул, чести бог, Готовый вновь предаться узам, Чтоб каждым утром у Вери 37 В долг осушать бутылки три. VI Бывало, он трунил забавно, Умел морочить дурака И умного дурачить славно, Иль явно, иль исподтишка, Хоть и ему иные штуки Не проходили без науки, Хоть иногда и сам впросак Он попадался, как простак. Умел он весело поспорить, Остро ...
Входимость: 2. Размер: 72кб.
Часть текста: погрузился, 4 Довольный мщением своим. За ним и Оленька зевала, Глазами Ленского искала, И бесконечный котильон 8 Ее томил, как тяжкий сон. Но кончен он. Идут за ужин. Постели стелют; для гостей Ночлег отводят от сеней 12 До самой девичьи. Всем нужен Покойный сон. Онегин мой Один уехал спать домой. 1 Заметив, что Владимир скрылся… — «Having noticed that Vladimir had withdrawn» — но такой перевод не передает оттенка «исчезновения», содержащегося в русском глаголе «скрываться». 10—12 Ср.: Роберт Лайалл, «Характер русских и подробная история Москвы» (Robert Lyall, «The Character of the Russians, and a Detailed History of Moscow». London, 1823. P. LIII–LIV, LVII): «На следующее воскресенье после нашего прибытия в это поместье [Грузино {132} , неподалеку от Торжка] мать господина, с которым мы вместе путешествовали, мадам [Полторацкая] устроила прием. В течение всей субботы к дому то и дело подъезжали дворянские экипажи… Хотя дом мадам [Полторацкой {133} ] был весьма внушительных размеров, я недоумевал, где же вся эта компания, насчитывавшая почти пятьдесят человек, найдет место, чтобы расположиться на ночь. Вечер прошел в беседах и карточных играх, в 11 часов был подан изысканный ужин, по завершении которого...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: б не сказал — сидит; да уж и дом, «Мне кажется, не ладит со стихом. «Не лучше ли: живет иль обитает, «И дом сменить на храм, или чертог? «Любовь во храм и хату претворяет; «К тому ж к стихам идет высокий слог» ... Так, спесь и мне наречья Муз знакома; Но здесь в стихе есть местная черта: Несчастная, младая красота Сидит в стенах смирительного дома! К. Вяземской . ПРОСТОСЕРДЕЧНЫЙ ОТВЕТ. С подагрою в груди супруг седой, Предчувствуя уж запах близкий ели, В последний час, на роковой постели, Прощаяся с молоденькой женой, Ей говорил сквозь кашель в сквозь слезы: «Вдовой тебя оставить больно мне! Но, ах! еще мучительней вдвойне Мне страх, что год пройдет, и снова розы, Моим в гробу ругаясь крепким сном, Блеснут тебе пред брачным алтарем ... Другой супруг ... за гробом ревность мучит. Ты молода ... вдоветь тебе соскучит» ... — «Ох, нет! жена в ответ ему ... клянусь, «Голубчик мой, что твой поклеп обиден! «Дай овдоветь: вдовства я не боюсь, «Мне жребий вдов был завсегда завиден!» К. В. — Руссо — Жан-Батист (род. 1671, ум. 1741), французский поэт, ученик Буало, известный своими непристойными стихотворениями и остроумными, но крайне злыми, эпиграммами; о нем см. в статьях: А. Попова — «Пушкин и французская юмористическая поэзия XVIII в.» в сб. «Пушкинист», т. II, стр. 204 и сл., и Р. Р. Томашевской — «К вопросу о французской традиции в русской эпиграмме» — в сб. «Поэтика», изд. Academia, Лгр. 1926. — «Телеграф» — начавший только что выходить, с января 1825 года, под редакцией Николая Алексеевича Полевого (род. 1796, ум. 1846), «Московский Телеграф. Журнал литературы, критики, наук и художеств». Кн. Вяземский вначале горячо покровительствовал этому органу своим сотрудничеством; Пушкин в апреле 1825 г. также держался того мнения, что «должно непременно поддержать журнал» Полевого (см. ниже,...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: традиционным элементом, новым только для данного текста, поскольку он воспринимается в прямой связи с текстами-предшественниками: одами Державина и Горация. Рассмотрим эти элементы. Начнем с эпитета "нерукотворный". Известно суждение П. А. Вяземского, который упрекнул Пушкина в его использовании: "А чем же писал он стихи свои, как не рукою? Статуя ваятеля, картина живописца так же рукотворны, как и написанная песнь поэта" (Вяземский; VIII, 333). Это свидетельство косвенно доказывает, что для современника Пушкина ассоциация со "Спасом Нерукотворным" не была обязательна. В той же плоскости, хотя и с противоположными выводами, рассуждает о семантике эпитета "нерукотворный" Ю. М. Лотман: "Само подчеркивание, что памятник нерукотворный , выделяет значимость рукотворности как естественного свойства знаков памяти" (Лотман; 536-537). Напомним в этой связи одно место из Горация (в оде IV, 8), где поэзия называется более долговечной, чем письмена , вырезанные в мраморе (incisa notis marmora publicis). Другими словами, поэзия - не то, что создается руками. В послании I, 19 Ad Librum Suum, отчасти пародирующем оду III, 30, Гораций откровенно иронизирует над способностью книги быть знаком памяти. Пушкин процитировал это послание в наброске отзыва на трагедию Олина (XI, 65). Использовав эпитет "нерукотворный", Пушкин избавился от необходимости давать характеристику прочности памятника и заменил ее лаконичной характеристикой тропы, ведущей к нему: "не зарастет" (возможна перекличка с мотивом "возрастания" ( crescam ) славы во второй строфе оды Горация). За счет этого развернута характеристика высоты , и здесь Пушкин опирается на оду I, 1 ("К Меценату"), которую переводил в 1833 г. и вольно пересказал в стихотворении "Из Пиндемонти" за полтора месяца до Памятника ....
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: Д. В. Давыдова). А ведь значение и употребление церковнославянизмов зависело в значительной степени от самой апперцепирующей их и «окружающей» их языковой среды, от смысловой атмосферы того классового, социально-группового стиля, к идеологической, лексической и экспрессивной структуре которого церковнославянизмы приспособлялись. Самые формы понимания и отбора церковнославянизмов у европейцев являлись продуктом семантического взаимодействия между нейтральным, обобществленным фондом выразительных средств салонного языка и потенциальной экспрессивно-смысловой «направленностью» церковнославянских слов и фраз. «Демократическое» расширение форм Пушкинского языка, которое, конечно, отнюдь нельзя объяснять простым уклоном Пушкина в сторону «славянофильской» литературы, меняло состав и соотношение языковых пластов в стиле Пушкина. Этот выход за пределы норм салонного стиля, увлечение поэта «народностью» на рубеже 10—20-х годов начали уже очень заметно обозначаться. 70 Жуковский в своей статье «О басне и баснях Крылова» (1808) так писал о национально-бытовом просторечии: «Все языки имеют между собою некоторое сходство в высоком и совершенно отличны один от другого в простом, или, лучше сказать, в простонародии» (Соч. в прозе, 1826, изд. 2, 82). Понятно, что и для Пушкина проблема «олитературиванья» национально-бытового просторечия, которое неслось в литературу потоком «романтизма», практически вела к пересмотру вопроса о «церковнославянизмах». Это, конечно, вовсе не связано было с реставрацией «высокого слога» и церковнославянских архаизмов. В своих замечаниях о русском театре (1819) Пушкин называет «славянские» стихи Катенина «полными силы и огня, но...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: борьбы съ невежествомъ, нищетою и болезнями. - Эпидемическое развитiе лживыхъ доносовъ. - Подвигъ ксендза Кобыловича. - Воспитательное значенiе самоуправленiя. - Отношенiе въ земству Пермскаго губернатора и бывшаго министра народнаго просвещенiя. - Надежды общества. - Необходимость ихъ осуществленiя. - Отказъ въ земскихъ ходатайствахъ. - Провинцiальная печать. - Несколько словъ о покойномъ И. З. Сурикове. 26 мая 1880 года Москва и вся Россiя собирается торжественно отпраздновать открытiе памятника величайшему русскому поэту. Имя Александра Сергеевича Пушкина дорого не однимъ только поклонникамъ высокой и гуманной поэзiи, оно дорого и каждому человеку, который желаетъ мирнаго и свободнаго развитiя родины. Глубокая и нежная, то тихо-печальная, то светло-радостная красота произведенiй Пушкина уже много десятковъ летъ, какъ сказочная живая вода, действуетъ на всякаго русскаго человека. Она незаметно освежала и техъ людей, которые съ юношескимъ задоромъ, въ детской резвости, колебали треножникъ поэта. Только грубое насилiе, только грязные помыслы и корыстное лицемерiе будутъ...
Входимость: 1. Размер: 67кб.
Часть текста: зевала, Глазами Ленскаго искала, И безконечный котильонъ 8 Ее томилъ, какъ тяжкiй сонъ. Но конченъ онъ. Идутъ за ужинъ. Постели стелютъ; для гостей Ночлегъ отводятъ отъ сеней 12 До самой девичьи. Всемъ нуженъ Покойный сонъ. Онегинъ мой Одинъ уехалъ спать домой. 10–12 Ср.: Роберт Лайелл, «Нравы русских и подробная история Москвы» (Лондон, 1823), с. LIII–LIV, LVII: «Мадам [Полторацкая], мать джентльмена, которого я сопровождал, устраивала „fête“ <„торжество“>… в воскресенье, следующее за нашим прибытием в это поместье [Грузино, возле Торжка]. То и дело в течение всей субботы прибывали экипажи со знатными гостями… Хотя дом мадам [Полторацкой] был внушительных размеров, я удивлялся, где все эти гости, примерно пятьдесят особ, найдут себе комнаты для ночлега… Вечерними развлечениями были беседа и карты, и в 11 часов сервировали изысканный ужин, по завершении которого мое внимание привлекло зрелище суматохи и последовавшего беспорядка. Столовая, гостиная, зал, все подходящие помещения, в которых мы провели вечер, были превращены в спальни… Количество кроватей… [оказалось] недостаточным… множество постелей было немедленно устроено на полу, некоторые на креслах… На следующий день я посетил „с утренним визитом около одиннадцати часов“, один из домов, где разместились несколько знакомых мне мужчин… Зал и гостиная превратились буквально в казармы: софы, диваны и кресла были сдвинуты вместе и покрыты постелями — а их утомленные или ленивые обитатели… полдесятка дворян… [в одном таком пристанище], завернувшись в роскошные шелковые длинные ночные рубахи, лежали или сидели в...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: членом Российской Академии и с 21 января 1803 по 17 февраля 1817 г. занимал должность Директора Департамента Народного Просвещения в бытность Министром Просвещения графа А. К. Разумовского. По отношению к Лицею Мартынов занимал довольно неопределенное положение, в котором находился и сам граф А. К. Разумовский, управлявший Лицеем не в качестве Министра, а в качестве особого Попечителя, не мешавшего дела лицейские с делами министерскими. Как бы то ни было, но Мартынов, по поручению Разумовского, рассматривал составленное Сперанским (Дружеские письма графа М. М. Сперанского к П. Г. Масальскому. С.-Пб. 1862, стр. 65; Д. Ф. Кобеко, Императорский Царскосельский Лицей, С.-Пб. 1911, стр. 6—7) «Постановление» о Лицее, утвержденное Александром I 12 августа 1810 г., присутствовал на вступительных экзаменах будущих лицеистов I выпуска, а также на торжественном открытии Лицея 19 октября 1811 г. (П. Я. Селезнев, Исторический очерк Александровского Лицея, С.-Пб. 1861, стр. 8, 18, 29, 63), впоследствии же часто посещал его, являясь на экзамены лицеистов или в другое время, с целию внезапной проверки их успехов. «Большею же частью», говорит Мартынов в своей автобиографии: «я занимал их российскою и латинскою словесностью, делая с ними разборы сочинений и заставляя сочинять при мне, в классах, и без меня, назначая каждому особый предмет, а иногда и один для всех. Это был для меня вовсе сторонний труд, но я не только не скучал им, а еще занимался с особливою охотою, имея в виду только одну пользу воспитанников» («Памятники новой русской...
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: на критики ОПРОВЕРЖЕНИЕ НА КРИТИКИ I Будучи русским писателем, я всегда почитал долгом следовать за текущей литературою и всегда читал с особенным вниманием критики, коим подавал я повод. Чистосердечно признаюсь, что похвалы трогали меня как явные и, вероятно, искренние знаки благосклонности и дружелюбия. Читая разборы самые неприязненные, смею сказать, что всегда старался войти в образ мыслей моего критика и следовать за его суждениями, не опровергая оных с самолюбивым нетерпением, но желая с ними согласиться со всевозможным авторским себяотвержением. К несчастию, замечал я, что по большей части мы друг друга не понимали. Что касается до критических статей, написанных с одною целью оскорбить меня каким бы то ни было образом, скажу только, что они очень сердили меня, по крайней мере в первые минуты, и что, следственно, сочинители оных могут быть довольны, удостоверясь, что труды их не потеряны. Если в течение 16-летней авторской жизни я никогда не отвечал ни на одну критику (не говорю уж о ругательствах), то сие происходило, конечно, не из презрения. Состояние критики само по себе показывает степень образованности всей литературы. Разборы «Вестника Европы» и приговоры «Северной пчелы» достаточны для нас. Мы не имеем еще нужды ни в Шлегелях, ни даже в Лагарпах. Презирать критику потому только, что она еще находится во младенчестве, значит презирать юную литературу за то, что она еще не возмужала. Это было бы несправедливо. Но как наша словесность с гордостию может выставить перед Европою Историю Карамзина, несколько од Державина, несколько басен Крылова, пэан 12-го года Жуковского и несколько цветов северной элегической...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: А. ВЯЗЕМСКОМУ. 25 января 1825 г. Из Михайловского в Москву. Что ты замолк? получил ли ты от меня письмо, где говорил я тебе об Ольдекопе, о собрании моих элегий, о Татьяне etc. В «Цветах» встретил я тебя и чуть не задохся со смеху, прочитав твою «Черту местности». Это маленькая прелесть. «Чистосердечный ответ» растянут: рифмы слёзы, розы завели тебя. Краткость одно из достоинств сказки эпиграмматической. Сквозь кашель и сквозь слёзы очень забавно, но вся мужнина речь до за гробом ревность мучит растянута и натянута. Еще мучительней вдвойне едва ли не плеоназм. Вот тебе критика длиннее твоей пиесы — да ты один можешь ввести и усовершенствовать этот род стихотворения. Руссо в нем образец, и его похабные эпиграммы стократ выше од и гимнов.— Прочел я в «Инвалиде» объявление о «Телеграфе». Что там моего? «Море» или «Телега»? Что мой Кюхля, за которого я стражду, но всё люблю? говорят, его обстоятельства не хороши — чем не хороши? Жду к себе на днях брата и Дельвига — покамест я один-одинешенек; живу недорослем, валяюсь на лежанке и слушаю старые сказки да песни. Стихи не лезут. Я, кажется, писал тебе, что мои «Цыганы» никуда не годятся: не верь — я соврал — ты будешь ими очень доволен. «Онегин» печатается; брат и Плетнев смотрят за изданием; не ожидал я, чтоб он протерся сквозь цензуру — честь и слава Шишкову! Знаешь ты мое «Второе послание цензору»? там между прочим Обдумав наконец намеренья благие... 1 Так Арзамасец говорит ныне о деде Шишкове, tempora altri {См. перевод}! вот почему я не решился по твоему совету к нему прибегнуть в деле своем с Ольдекопом. В подлостях нужно некоторое благородство. Я же подличал благонамеренно — имея в виду пользу нашей словесности и усмиренье кичливого Красовского. Прощай, кланяйся княгине — детей поцелуй. Не...