Поиск по творчеству и критике
Cлово "ORBI"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Пушкин: Итоги и проблемы изучения. Часть первая. Глава 5. 90-е годы — начало XX века (Н. Н. Петрунина)
Входимость: 1. Размер: 84кб.
2. Эдельштейн М. Ю.: "Мастодонт поэзии не кто иной, как Вяч. Иванов". Два письма Н. Н. Шульговского к В. В. Розанову
Входимость: 1. Размер: 48кб.
3. Каллаш В. В.: О приписываемом Пушкину стихотворном переложении молитвы "Отче наш" (старая орфография)
Входимость: 1. Размер: 46кб.
4. Модзалевский. Письма Пушкина. (Предисловие к изданию писем 1926г.)
Входимость: 1. Размер: 28кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Пушкин: Итоги и проблемы изучения. Часть первая. Глава 5. 90-е годы — начало XX века (Н. Н. Петрунина)
Входимость: 1. Размер: 84кб.
Часть текста: Пушкина как одного из ее основоположников. Однако решить их было невозможно на старых путях: для этого была необходима научная методология, основанная на постижении объективных исторических закономерностей. Такой методологией не обладала ни буржуазно-либеральная, ни декадентско-символистская критика, противопоставлявшая традициям Белинского либо уход от крупных теоретических и историко-литературных проблем, либо утонченный субъективизм оценок. Не обладало ею и академическое литературоведение: все, что было создано в этот период ценного, вступает в конфликт с его установками, разрывает с ними и однако не поднимается не только до уровня обобщений, свойственного классической русской критике XIX века, но и до масштаба таких пушкинистов, как П. В. Анненков. Хотя в 1890—1900-х годах круг лиц, обращающихся к изучению Пушкина, резко расширяется, между количеством и качеством посвященных ему работ наблюдается резкий разрыв. Общий кризис буржуазной науки о литературе сказался даже на деятельности наиболее видных пушкинистов этого времени. К историческому выходу из него могла привести только перестройка пушкиноведения ...
2. Эдельштейн М. Ю.: "Мастодонт поэзии не кто иной, как Вяч. Иванов". Два письма Н. Н. Шульговского к В. В. Розанову
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: как стиховед: его opus magnum — книга «Теория и практика поэтического творчества. Технические начала стихосложения. Ч. 1» [1518] (СПб., 1914), пользовавшаяся значительным спросом как пособие по версификации [1519] . По-своему любопытна и сама личность Шульговского — его письма и автобиографические документы рисуют вполне цельный и законченный психологический тип графомана, начисто лишенного представления о своем реальном месте в литературном процессе [1520] . Впрочем, как настоящий графоман, Шульговский был не чужд некоторой самоотверженности — достаточно упомянуть, что ради занятий литературой он оставил вполне успешно складывавшуюся юридическую карьеру. * * * Николай Николаевич Шульговский родился в Петербурге 14 мая 1880 года в дворянской семье. Мать его, Мария Николаевна, урожденная Сперанская, дочь священника, умерла от столбняка через две недели после рождения сына. Его воспитывал отец, Николай Николаевич Шульговский-старший (1845–1899), врач, по окончании Медико-хирургической академии в течение 25 лет служивший по ведомству Императорского Человеколюбивого общества и дослужившийся до действительного статского советника [1521] , и тетка (сестра отца), Александра Николаевна Шульговская (1840–1918), многолетняя сотрудница издательства А. Ф. Маркса и журнала «Нива» (редактировала приложение к журналу «Парижские моды», вела отдел «Почтовый ящик»), известная прежде всего своим прозаическим переводом поэм Дж. Мильтона «Потерянный рай» и «Возвращенный рай» (СПб., 1878) [1522] . Н. Н. Шульговский-младший вспоминал: «Она создала мне идеальное детство и юность, она...
3. Каллаш В. В.: О приписываемом Пушкину стихотворном переложении молитвы "Отче наш" (старая орфография)
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: какъ образчики выполненiя очень трудной поэтической задачи - сохранить силу выраженiя при полной простоте и безъ измененiя тона, и по именамъ авторовъ, и при сравненiи разныхъ прiемовъ передачи, и по литературнымъ судьбамъ, иногда очень оригинальнымъ. Первое изъ известныхъ намъ переложенiй принадлежитъ Сумарокову {Полное собранiе всехъ сочиненiй Сумарокова I, М., 1787 стр. 228 изъ "Трудол. Пчелы" 1759 г.).}: Отче нашъ, небесный Царь, Коему подвластна вся на свете тварь, Коему послушны суша, море, реки, Горы и леса, Солнце и леса, звезды, небеса! Да Твое святится, Боже, имя въ веки, Да прiидетъ царствiе Твое, И въ Твоей да будетъ воле Все селенiе сiе И Тебя увидитъ на Твоемъ престоле. Хлебъ насущный дай намъ днесь И оставь намъ долги здесь, Яко мы своихъ должниковъ прощаемъ И не отмщаемъ. Отъ искуса охраняй всякъ часъ И отъ зла избави насъ. Сколько лишнихъ словъ - въ погоне за ритмомъ и рифмой, какой прозаизмъ местами! Въ принадлежащемъ одному изъ московскихъ букинистовъ (А. А. Астапову) рукописномъ сборнике отца митр. Филарета (Дроздова), по почерку - конца...
4. Модзалевский. Письма Пушкина. (Предисловие к изданию писем 1926г.)
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: в употреблении и расположении слов, и стараться о полном и ясном выражении и размещении мыслей. При сочинении писем должно следовать правилу: пиши так, как стал бы говорить в сем случае, но говори правильно, связно и приятно».  1 Этими положениями уже более ста лет тому назад определялось высокое значение писем вообще, — этих, по выражению нашего современники, «минутных, но животрепещущих показателей о времени и о лицах, которые их писали».  2 Значение писем писателя, деятеля литературного, соответственно, конечно, еще выше: помимо того, что на них надлежит смотреть как на часть литературного наследия писателя, — они — лучший и надежнейший источник для понимания его личности и всего труда его жизни. Письма раскрывают перед нами скрытую от всех половину существа писателя, обнажая самые сокровенные стороны его души и ума. В своих художественных произведениях писатель обращается к безликому образу «читателя», перед ним — огромная аудитория, в которой он не различает отдельных лиц, — он говорит для «всех», имеющих уши, чтобы слышать. В частной своей переписке он беседует лишь с данным своим корреспондентом, только ему поверяет он свои, подчас самые интимные помыслы и идеи, вызывает его на частную беседу и обмен суждениями, дополняя, таким образом то, что выразил для всех, «urbi et orbi», в том или другом своем произведении. Общий тон частных писем лучше, чем какой-либо другой материал, дает нам возможность составить о писателе, которого мы не знаем лично, определенное и ясное...