Поиск по творчеству и критике
Cлово "STUDIES"

Часть текста: „Библиофила“» о библиотеке Г. В. Юдина] // Книжное обозрение. 1976. 6 августа. Диалог с исследователем [рец. на кн.: И. Гринберг. Три грани лирики. М., 1975; И. Гринберг. Полет стиха и поступь прозы. М., 1975] // Литературное обозрение. 1976. № 12. — С. 75–76. 1977 Поэзия Октября. М.: Изд. Московского университета, 1977 [Подгот. текста и комм. к разделу «1917–1941», преамбула к комм.]. С. 509–522. Луч солнца русской поэзии // Книжное обозрение. 1977. 4 февраля. Бесценная коллекция [рец. на кн.: Библиотека русской поэзии И. Н. Розанова: Библиографическое описание. М., 1975] // Москва. 1977. № 12. -С. 213–215. 1978 Библиография поэта [рец. на кн.: Библиография Валерия Брюсова / Сост. Э. С. Даниелян. Ереван, 1977] // Вопросы литературы. 1978. № 3. — С. 243–248. Сквозь призму сатиры [Рец. на кн.: Л. А. Спиридонова (Евстигнеева). Русская сатирическая литература начала XX века. М., 1977] // Вопросы литературы. 1978. № 6. — С. 281–285. 1979 Чему нас учат книги [рец. на кн.: Е. Г. Киселева. Московские друзья книги. М., 1978] // Москва. 1979. № 2. — С. 217–218. Анчаров М. Л.; Бахнов В. Е.; Божидар; Большаков К. А.; Варшавский И. И.; Венский Е.; Высший литературно-художественный институт; Гессен С. Я.; «Гилея»; Дом искусств; Дом...

2. Флейшман Л., Янгфельдт Б.: Борис Пастернак в кругу нобелевских финалистов

Входимость: 6. Размер: 142кб.

Часть текста: В тот момент Пастернак являлся первым и единственным кандидатом из Советского Союза на получение премии. Вслед за тем был предложен и другой кандидат — М. А. Шолохов [1341] . О выдвижении Шолохова (в отличие от пастернаковского) было сообщено агентством ТАСС, ликующая заметка которого появилась в «Литературной газете» 19 октября. Представленные в 1947 году в Комитет заключения эксперта по русским делам А. Карлгрена по каждому из этих двух кандидатов содержали серьезные оговорки, и ни тот ни другой кандидаты не получили тогда необходимой поддержки, продолжая, однако, вплоть до 1950 года фигурировать каждый год в списке номинантов [1342] . Можно понять, почему после 1950 года советские кандидаты выпали из обсуждения: крайнее обострение международной обстановки, воцарение враждебной атмосферы в ходе эскалации «холодной войны», взятый советским руководством курс на изоляцию от Запада при возобновлении массового террора в стране и общем ужесточениии внутренней жизни исключали возобновление рассмотрения советских кандидатур в «нобелевском контексте», превращали его в затею не только практически неосуществимую, но и чреватую опасностью для советских граждан. Между тем уже самые первые проявления новых веяний после смерти Сталина в Кремле и в советской культурной жизни [1343] отозвались совершенно неожиданным результатом: 21 января 1954 года председатель Иностранной комиссии Союза советских писателей Б. Н. Полевой направил секретное письмо М. Л. Суслову, в котором информировал о получении «старейшим писателем, академиком» Сергеевым-Ценским циркулярного обращения Шведской академии с приглашением выдвинуть кандидата на Нобелевскую премию по литературе. В нем опытный царедворец, улавливавший новые веяния в верхах, писал: Нет нужды напоминать Вам о том, что Нобелевский Комитет является реакционнейшей организацией, которая присудила...

Входимость: 4. Размер: 15кб.

Часть текста: 1809; русский перевод 1816) сыграли важнейшую роль в становлении французского и европейского романтизма. В России Ш. пользовался широкой известностью, его произведения читались как в подлиннике, так и в переводах; много отрывков из его сочинений и посвященных ему заметок печаталось в русской периодике. В пушкинском окружении Ш. высоко ценил К. Н. Батюшков. П. рано познакомился с произведениями Ш. На первом этапе его привлекали, видимо, повести тонким и глубоким психологическим анализом, изображением всепоглощающей любви, картинами девственной природы Америки. Стихи в беловой рукописи «Евгения Онегина» (гл. I, 9. 3–4): «Любви нас не природа учит А Сталь или Шатобриан» (Акад. VI, 546) — несли, по-видимому, автобиографическое содержание. Религиозная сторона произведений Ш., его апология христианской (католической) веры, которой «современный мир обязан всем — от сельского хозяйства до абстрактных наук», «самой поэтической, самой благоприятствующей свободе, искусству и словесности», врачующей смятенные, обуреваемые страстями души, осталась П. чуждой, равно как и его политические взгляды как легитимиста, приверженца династии Бурбонов. Хотя знакомство П. с сочинениями Ш. еще в 1810-х не вызывает сомнения, в его произведениях, написанных до южной ссылки, отсутствуют упоминания французского писателя, цитаты из его сочинений, реминисценции и т. п. Они появляются с 1821, и относительная их частота говорит о том, что в изгнании П. или перечитывал Ш., или...

4. Чумаков Ю. Н.: Пушкин. Тютчев. Опыт имманентных рассмотрений. Поэтика "Евгения Онегина"

Входимость: 4. Размер: 90кб.

Часть текста: в историко-онтологическом плане. Из эпохи начала XIX века выводится его отнесенность к лироэпическому роду, продуктивное моделирование романтическими структурами байроновских и собственных поэм; из вечности – онегинский полигенезис, обширный интертекст и самопогружение в имманентность. Все это придает «Евгению Онегину» (ЕО) черты фрагментарного, многомерного и компактного текста. Подобное парадоксальное сочетание приводит к большой сложности во взаимных отношениях основных структурных блоков. ЕО, поскольку он назван романом, является лирическим эпосом, в котором, однако, лиризму отведен решающий перевес. Это означает, что ведущая роль в развертывании текста принадлежит автору, авторскому плану, составляющему «универсальную лирическую предпосылку эпоса третьих лиц».[8] В то же время «эпос третьих лиц», то есть мир героев, претендует на известную автономность в глазах читателей романа, и это ставит авторский и геройный миры в отношения гибридности, независимости и нераздельности, своего рода кентавр-системы. Взаимодействие двух миров-планов достигается их постоянным переключением и проникновением друг в друга. Дело осложняется присутствием третьего мира, мира читателей, промежуточного и диффузного, который смешивается то с автором, то с персонажами. Автор обсуждает с читателями свои проблемы и проблемы героев, да и главные герои, Онегин, Татьяна и Ленский, – все являются читателями, что распространяет читательский статус на весь текст. В результате любой внетекстовый читатель в ЕО легко...

5. Пушкинская энциклопедия (Пушкин и мировая литература). Античная литература

Входимость: 3. Размер: 32кб.

Часть текста: единого потока исторических образов, реалий, событий, ситуаций и идей без отчетливого разграничения данных собственно художественной литературы, философии, истории, мифологии и т. д.; античность тем самым выступает у П. как единый и целостный историко-культурный тип; ср.: «Послание к Лиде» (1816), письма к Н. И. Гнедичу от 24 марта 1821 («В стране, где Юлией венчанный...») и В. А. Жуковскому от 17 августа 1825, и др. Особенность античного материала у П. состоит и в том, что античность воспринимается чаще всего в амальгаме с культурным опытом последующих веков (в первую очередь XVIII в.) и через него (ср.: «Наследники Тибулла и Парни!» («Любовь одна — веселье жизни хладной...») (1816), ст. 20) (об устойчивом сочетании у П. имени Э. -Де Парни с именами античных поэтов см.: Томашевский. П. и Франция. С. 147); «Пусть будет Мевием в речах превознесен — Явится Депрео, исчезнет Шапелен» («К Жуковскому» («Благослови поэт!..») (1816), ст. 68). Привлечение фактов, лиц и обстоятельств древней мифологии и истории для изображения и объяснения...

6. Лямина Е.: Из комментария к "Домику в Коломне" - о персонажной структуре

Входимость: 2. Размер: 15кб.

Часть текста: 63–64] до вероятной эскапады одного из великосветских знакомцев Пушкина, отразившейся, по мнению Л. А. Перфильевой, и в автоиллюстрациях к поэме, и в рисунках к ее первому изданию, выполненных А. П. Брюлловым с опорой на пушкинские эскизы [Перфильева 1999: 138–141] 1 . Указание на фольклорные истоки фабулы [Шапир 2001: 200–207] не отменяет «галантных» интерпретаций ее происхождения: не столько «фольклорный сюжетный каркас» в ДвК «скрыт под западноевропейской литературной “облицовкой”» [Там же: 203], сколько и «каркас», и «облицовка» являются, по-видимому, изводами одной сюжетной матрицы. Фокусировка интереса на ситуации травестии и персонаже, претворяющем дерзкий замысел в не менее дерзкую выходку, оставляла несколько в тени «реципиентную» пару: «вдову», «бедную старушку», и ее дочь — вернее, набор сюжетных валентностей, связанных со всей этой триадой героев в совокупности. Вплотную этим занимался, пожалуй, только Р. Шульц. Продемонстрировав, как персонажные структуры романа Ж. Казота “Le Diable amoureux” функционируют у Пушкина (прежде всего в устном рассказе «Уединенный домик на Васильевском» и разработках сюжета о «влюбленном бесе»), он соотнес оба интересовавших его пласта и с ДвК [Шульц 1987 (1): 155–161; Шульц 1987 (2): 133–139], а также указал на роль третьего женского персонажа — старой служанки. В «Уединенном домике…» она противостоит нечистой силе, в ДвК умирает в самом начале действия — с тем, чтобы быть замещенной переодетым молодым человеком. Шульц полагает, что ДвК — «такая же пародия на повесть про влюбленного беса “Уединенный домик”, как, скажем, повесть “Гробовщик” — на “Каменного гостя”»,...

7. Пушкинская энциклопедия (Пушкин и мировая литература). Скотт (Scott) Вальтер (1771-1832)

Входимость: 2. Размер: 25кб.

Часть текста: с ними лишь с 1823. В 1820-е – 1830-е на русский язык были переведены все его романы, многие стихотворные и другие сочинения. Уже на юге П. был знаком с творчеством С. Закончив «Кавказского пленника», он опасался, что «читателям, избалованным поэтическими панорамами Байр.<она> и Валъ<тера> Ск.<отта>», не понравятся «местные краски» его поэмы, и боялся напомнить «своими бледными рисунками» о «волшебных картинах» английских поэтов (письмо к Н. И. Гнедичу от 29 апреля 1822; Акад. XIII, 372). К началу 1824 он имел представление и о романах С., о чем свидетельствует обращение к А. А. Бестужеву «милый Walter» (письмо от 12 января 1824; Акад. XIII, 85), подразумевая его «рыцарскую повесть» «Замок Нейгаузен». В михайловской ссылке произведения С. были для П. «пищей души» (письмо Л. С. Пушкину от первой половины ноября 1824; Акад. XIII, 121), и он просил брата присылать ему «новое Wal. Scott» (письмо к нему же от 22–23 апреля 1825; Акад. XIII, 163). В «Евгении Онегине» (IV, 43. 10; написано в Михайловском 2 января 1826) «W. Scott» назван автором, подходящим для чтения в сельском...

8. Л.И. Вольперт. Пушкин в роли Пушкина. Примечания к части I

Входимость: 2. Размер: 76кб.

Часть текста: Проза Пушкина. М., 1937. С. 17-19. 6 См.: Сидяков Л. С. Начальный этап формирования пушкинской прозы // Пушкинский сборник, Рига. 1968. С. 11. 7 Анненков П. В. А. С. Пушкин. Материалы для его биографии и оценки произведений. СПб., 1873, С. 24. 8 Тема «Пушкин и Лабрюйер» практически не изучена. Б. В. Томашевский в книге «Пушкин и Франция» подчеркивает малозначительность воздействия Лабрюйера на Пушкина (Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л., 1960. С. 122). См. также Вольперт Л. И. Пушкин и Лабрюйер // Вопросы методики и литературы. Учен. зап. Ленинградского пед. ин-та им. А. И. Герцена. Т. 503. Псков, 1971. С. 100-118. 9 Грот Я. К. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники. Статьи и материалы. СПб., 1899. С. 242-243. 10 Абрам Терц (Синявский А. Д.). Прогулки с Пушкиным. СПб. 1993. С. 90. 11 См.: Haumant E. La culture française en Russie (1700-1900), Paris, 1910. P. 107-109. 12 Анонимный автор статьи о Лабрюйере в «L'Esprit des Journaux» писал, что в XVIII в. он был «незаслуженно забыт и мало оценен» (L'Esprit des Journaux, 1782. P. 118). 13 См.: Кошанский Н. Частная риторика. СПб., 1849. С. 54. 14 На Лабрюйера ссылались при анализе сатир Кантемира, комических характеров Фонвизина, психологических этюдов Карамзина. Напр.: В. Перевощиков, анализируя 3-ю сатиру Кантемира, писал: «...читая ее, кажется, читаем Теофраста или Лабрюйера» // Вестник Европы. М., 1822. № 13/14. С. 138. ...

9. Парнис А.: Длинный рассказ про короткий хвост. Сонет Ходасевича "Зимняя буря" - пародия или кунштюк?

Входимость: 2. Размер: 108кб.

Часть текста: Во время моего визита к нему Познер показал мне домашний альбом с автографами многих известных русских писателей, который можно, условно говоря, назвать малой «Чукоккалой». Альбом содержит более 50 автографов и рисунков ведущих писателей Серебряного века — от А. Блока и М. Горького до Маяковского и Ходасевича (далее он упоминается как под своей фамилией, так и под инициалами — В. Ф.). Владимир Соломонович любезно разрешит мне сделать выписки из этого альбома для работы над статьей. Впоследствии, в 1991 году, ИМЛИ по моей инициативе пригласил Познера в Москву, и он подарил институту ксерокопию своего альбома. Уже после смерти Познера в 1994 году я опубликовал обзор этого альбома, в котором были напечатаны неизвестные автографы Блока, Н. Гумилева, В. Маяковского, К. Чуковского, О. Мандельштама, а также других представителей Серебряного века [1000] . Среди них был воспроизведенный факсимильно неизвестный ранее односложный сонет Ходасевича с «пушкинским» названием: Зимняя буря Ост Выл. Гнил Мост. Был Хвост Прост, Мил… Свис Вниз: Вот — Врос Пес В лед. 6 мая 1924 г. [1001] Мой друг Н. А. Богомолов сразу же перепечатал этот сонет Ходасевича в своей книге «Стихотворная речь» (1995), а затем второй раз — в четырехтомном собрании сочинений Ходасевича (1996) [1002] , но без какого-либо комментария, а лишь с указанием на первую публикацию. Недавно сонет «Зимняя буря» был снова перепечатан другими исследователями в новом собрании сочинений Ходасевича, но, увы, также без комментария [1003] . Совершенно справедливо недоумевал Богомолов в одной из своих статей, почему в...

10. Одесский М. П.: Топоним "Гринок" в цикле М. А. Кузмина "Форель разбивает лед"

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: Кузминым в двадцатые годы метод обращения с предметами, идеями, событиями, попадающими в поэзию» [898] . Действительно, «основная идея, которую Кузмин хотел вложить в цикл: единство всего органического и духовного мира, от самых глубинных человеческих представлений до самого обыденного и кажущегося пустячным, оказывается предопределено любовью, благословляющей человеческое бытие. Но эта идея растворяется в запутанном клубке сложных ассоциаций, предопределенных сугубо личностным восприятием мира» [899] . Иными словами, цикл «Форель разбивает лед», с одной стороны, замечательное произведение, пронизанное «основной идеей», а с другой, он — источник аллюзий Ахматовой — сам представляет собой «запутанный клубок» аллюзий, в том числе литературных. Образцом обнаружения такого рода «отрывков из прочитанных романов» [900] можно считать работу Н. А. Богомолова о романе Г. Майринка «Ангел Западного...

Поиск по творчеству и критикеCлово "STUDIES"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "STUDIES"