Поиск по творчеству и критике
Cлово "SEPTEMBER"
Входимость: 6. Размер: 142кб.
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 104кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 227кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 6. Размер: 142кб.
Часть текста: был впервые выдвинут в кандидаты на премию оксфордским профессором Сесилем Морисом Баура в письме от 9 января 1946 года [1340] . Выступить с такой инициативой Баура, помимо искреннего его восхищения пастернаковской лирикой и осознания ее в контексте современной европейской культуры, заставили резко выросший в годы войны интерес на Западе к советской литературе и надежды на новое политическое благоустройство мира и конструктивную роль в нем Советского Союза, которые лелеяла либеральная западная общественность в первые послевоенные месяцы. В тот момент Пастернак являлся первым и единственным кандидатом из Советского Союза на получение премии. Вслед за тем был предложен и другой кандидат — М. А. Шолохов [1341] . О выдвижении Шолохова (в отличие от пастернаковского) было сообщено агентством ТАСС, ликующая заметка которого появилась в «Литературной газете» 19 октября. Представленные в 1947 году в Комитет заключения эксперта по русским делам А. Карлгрена по каждому из этих двух кандидатов содержали серьезные оговорки, и ни тот ни другой кандидаты не получили тогда необходимой поддержки, продолжая, однако, вплоть до 1950 года фигурировать каждый год в списке номинантов [1342] . Можно понять, почему после 1950 года советские кандидаты выпали из обсуждения: крайнее обострение международной обстановки, воцарение враждебной атмосферы в ходе эскалации «холодной войны», взятый советским руководством курс на изоляцию от Запада при возобновлении массового террора в стране и общем ужесточениии внутренней жизни исключали возобновление рассмотрения советских кандидатур в «нобелевском...
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Часть текста: бытования в культуре»1 можно определить со стороны поэтики через его одновременную принадлежность к «эпохе» и к «вечности», иначе говоря, в историко-онтологическом плане. Из эпохи начала XIX века выводится его отнесенность к лироэпическому роду, продуктивное моделирование романтическими структурами байроновских и собственных поэм; из вечности – онегинский полигенезис, обширный интертекст и самопогружение в имманентность. Все это придает «Евгению Онегину» (ЕО) черты фрагментарного, многомерного и компактного текста. Подобное парадоксальное сочетание приводит к большой сложности во взаимных отношениях основных структурных блоков. ЕО, поскольку он назван романом, является лирическим эпосом, в котором, однако, лиризму отведен решающий перевес. Это означает, что ведущая роль в развертывании текста принадлежит автору, авторскому плану, составляющему «универсальную лирическую предпосылку эпоса третьих лиц».[8] В то же время «эпос третьих лиц», то есть мир героев, претендует на известную автономность в глазах читателей романа, и это ставит авторский и геройный миры в отношения гибридности, независимости и нераздельности, своего рода кентавр-системы. Взаимодействие двух миров-планов достигается их постоянным переключением и проникновением друг в друга. Дело осложняется присутствием третьего мира, мира читателей, промежуточного и диффузного, который смешивается то с автором, то с персонажами. Автор обсуждает с читателями свои проблемы и проблемы героев, да и главные герои, Онегин, Татьяна и Ленский, – все являются читателями, что распространяет читательский статус на весь текст. В результате любой внетекстовый читатель в ЕО легко погружается в многосоставный мир романа, так как там и ему уготовано место в структуре. Своеобразие поэтического построения ЕО задает необходимость равномерного распределения читательского внимания на все...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: энциклопедия (Пушкин и мировая литература) Шлегель (Schlegel) Фридрих (1772–1829) ШЛЕГЕЛЬ (Schlegel) Фридрих (1772–1829), немецкий эстетик, поэт, лингвист, создатель теории романтизма, младший брат и соратник А. В. Шлегеля. Такие его труды, как «Фрагменты» («Fragmenten», 1798–1800), неоконченный роман об эмансипации женщины «Люцинда» («Lucinde», 1799), курс лекций «История древней и новой литературы» («Geschichte der alten und neuen Literatur», 1815; рус. пер.: СПб., 1829–1830. Ч. 1–2) и другие, оказали влияние на эстетическую и литературную мысль Европы. Разработанные Ш. принципы смешения жанров, творческой свободы гения открыли новые пути для развития литературы. Менее известный в России, чем его брат, Ф. Ш., тем не менее, способствовал усилению внимания литераторов пушкинской эпохи, включая и самого П., к испанской литературе, особенно к драматургии Кальдерона. Жанровый эксперимент П. — создание романа в стихах — также мог опираться, в частности, на одну из идей Ш. Лит.: Багно В. Е. К литературным источникам «Дубровского»: (Драма Кальдерона «Поклонение кресту» // Врем. ПК. 1979. С. 126–127; Shrayer M. D . Rethinking romantic irony: Puškin, Byron, Schlegel and «The Queen of Spades» // SEEJ. 1992. Vol. 36. P. 397–414; Peters J. -U. Puškin und die romantische Universalpoesie // Schweizerische Beträge zum XI. Internationalen Slavistenkongreß in Bratislava, September 1993 / Hrsg. von J. P. Locher. Bern u. a.,...
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Часть текста: из некоммуникабельных систем, и, следовательно, по определению, неизбежное восполнение текста новыми смыслами. На этом основании возникают поспешные утверждения, что вместо «Онегина» читатели со временем получают усредненный по смыслу метатекст, из-за чего, по мнению П. Вайля и А. Гениса, «прочесть „Евгения Онегина“ в наше время невозможно».[36] Мы полагаем, однако, что можно избежать превращения классического текста в культурное клише, периодически погружая его в пространство неопределенности, гипотез и модальностей. Имея в виду это обстоятельство, мы намерены представить здесь обозрение различных типов интерпретации «Онегина». Оно не претендует на исчерпывающую полноту, будучи принципиально выборочным, тем более что итоговые обзоры по поводу пушкинского романа появились в сравнительно недавнее время. Нас привлекают прежде всего три-четыре последних десятилетия, но хотелось бы бросить беглый взгляд на важные предшествующие явления. Тогда станет понятным почти повсеместно наблюдаемое теперь тесное сращение интерпретации и поэтики «Онегина», так как описание композиционных структур романа в конечном итоге также является интерпретацией, которая к тому же направлена на самопорождающие устройства...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: цыгане 6. Борро и московские цыгане "Талисман" Пушкина в переводе Борро вышел в Петербурге в августе 1835 г., а уже в ноябре того же года Борро успел побывать в Лондоне и выехать в Испанию, к месту своего нового назначения в качестве агента Библейского общества. Замысел его посетить Китай остался неосуществленным; Борро бросил занятия восточными языками и взялся переводить библейские тексты на испанский и цыганский. Перед отъездом из России Борро побывал также в Москве, куда ездил из Петербурга. Его рассказ об этой поездке сохранился в статье, напечатанной без имени автора в лондонском журнале "Атенеум" 1836 г. под заглавием "Цыгане в России и Испании" 128 . В этой статье опубликовано два его письма: первое (датировано 23 сентября 1835 г.) представляет собою описание быта московских цыган; второе помечено Мадридом (с датой 19 июля 1836 г.) и посвящено описанию свежих впечатлений Борро от испанских цыган и сопоставлению их с русскими. Редакционная заметка, предпосланная статье, извещает читателей, что оба письма принадлежат человеку, литературные труды которого уже получили высокую оценку, но чье имя еще не может быть сообщено. Эта конспиративность, конечно, вызвана была тем обстоятельством, что в момент появления указанных писем в печати Борро еще находился в Испании, выполняя какие-то поручения, быть может, не только...
Входимость: 1. Размер: 104кб.
Часть текста: двухлетнего путешествия по югу Европы в июне 1809 – июле 1811 (Португалия, Испания, Албания, Греция, Турция) представлены как наблюдения проехавшего по тому же маршруту всем разочарованного, ко всему равнодушного молодого человека, покинувшего родину, пресытившись жизнью, посвященной «лишь развлеченьям праздным В безумной жажде радости и нег, Распутством не гнушаясь безобразным» (I, 2; пер. В. В. Левика). Тоска Чайльд-Гарольда, усталое равнодушие, с которым он обозревает все ему встречающееся, каким бы оно ни было красивым, живописным, экзотическим, героическим, выражали общественное умонастроение, порожденное крушением просветительских идеалов в послереволюционную эпоху и наступлением в Европе политической и духовной реакции. В последовавших за двумя песнями «Чайльд-Гарольда» т. н. «восточных» поэмах: «Гяур» («The Giaour: A Fragment of a Turkish Tale», 1813), «Абидосская невеста» («The Bride of Abydos: A Turkish Tale», 1813), «Kopcap» («The Corsaire: A Tale», 1814), «Лара» («Lara: A Tale», 1814), «Осада Коринфа» («The Siege of Corinth: A Poem»,...
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Часть текста: и английские путешественники в России (глава из книги) 7. Борро в Испании. -- Присылка ему из Петербурга автографов Пушкина и Жуковского. -- Борро узнает о смерти Пушкина 7. Борро в Испании. -- Присылка ему из Петербурга автографов Пушкина и Жуковского. -- Борро узнает о смерти Пушкина О жизни Борро в Испании во второй половине 1830-х годов известно было русским читателям по его книге "Библия в Испании. Приключения и рассказы" (1843), имевшей шумный успех во всей Европе и вскоре переведенной на немецкий и французский языки 142 . В 1845 г. отрывки из этой книги появились и в русском переводе 143 , и вторично - через пятнадцать лет после ее выхода в свет в английском подлиннике 144 . Появление французского перевода отметил в одном из своих парижских писем А. И. Тургенев, не пропускавший ни одной сколько-нибудь примечательной европейской книги. Рассказывая о своем знакомстве в Париже с неким престарелым ирландцем, у которого "на сардинской границе, несмотря на все его упорство, отняли английскую Библию", Тургенев замечает попутно: "Перед нами лежала рассказчица подобных действий на другом краю римского владычества - книга Боррова "La Bible en Espagne". Многие обвиняют автора в юмористическом изложении столь важного предмета; но дело в том - справедливы ли факты? Книга расходится по всем рукам, к досаде некоторых фанатиков" 145 . Знал ли Тургенев, сам некогда близко стоявший к Российскому библейскому обществу, что названная им книга принадлежит человеку, по тем же "библейским делам" приезжавшему в Петербург, и что, более того, этот "миссионер" был одним из первых английских переводчиков Пушкина? В этом можно усомниться, хотя близкое знакомство с Россией сквозит на многих страницах "Библии в Испании". Не знал этого, вероятно, и другой почитатель и переводчик Пушкина - Проспер Мериме, который несколько свысока отозвался о книгах Борро...
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: разъезжающих по стране путешественников в это время было особенно много англичан. Вниманию англичан к России, проявлявшемуся уже в давние годы, в начале XIX в. был дан новый толчок англо-русским военно-политическим сближением в период наполеоновских войн, а затем и сложной игрой обоюдных интересов на Ближнем Востоке и в Азии 1 . Таким образом, эти путешествия получали теперь и некоторый политический смысл и своего рода дипломатическую важность, постепенно становясь все более частыми. Не менее существенным было еще одно обстоятельство: заграничные походы русской армии еще прочнее, чем прежде, связали судьбу русского государства с судьбами западноевропейских держав: с тех пор уже не могло быть и речи о какой-либо его политической замкнутости или изоляции, еще дававших себя знать в наших международных отношениях в XVIII в. (например, при Павле I, когда назревал англо-русский военный конфликт), несмотря на выдающуюся уже тогда международную роль России и поражавшую европейских политиков ее военную мощь. Приезжая в русские столицы в 1820--1830-е годы, иностранец слышал здесь не только французскую, но и английскую речь, встречал тут как своих добрых приятелей тех самых людей, с которыми он уже свел знакомство в...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: Ариосто, Байрона, Шекспира и других расценивала критика того времени и творческое развитие Пушкина. Даже автор одной из лучших прижизненных критических статей о Пушкине «Нечто о характере поэзии Пушкина» (1828) И. В. Киреевский, как упоминалось выше, членит творчество Пушкина на три периода: первый — «период школы итальянско-французской», второй — «отголосок лиры Байрона», и только в отдельных произведениях середины 20-х годов, в особенности в «Евгении Онегине» (хотя первые главы его критик почти полностью относит к влиянию Байрона) и незадолго до этого опубликованной сцене в келье Пимена из «Бориса Годунова», он склонен видеть «стремление к самобытному роду поэзии», образовывающее период, «который можно назвать периодом поэзии русско-пушкинской ». 58 Явной полемикой со схемой, предложенной Киреевским, являются слова Гоголя в его статье «Несколько слов о Пушкине» (1832—1834), в которой он впервые провозгласил его «русским национальным поэтом»: «Он при самом начале своем уже...
Входимость: 1. Размер: 227кб.
Часть текста: обычно развивается в пределах определенного локального континуума. Наивное читательское восприятие стремится отождествить его с локальной отнесенностью эпизодов к реальному пространству (например, географическому). Однако существование особого художественного пространства, совсем не сводимого к простому воспроизведению тех или иных локальных характеристик реального ландшафта, становится очевидным, лишь только мы сравним воплощение одного и того же сюжета средствами разных искусств. Переключение в другой жанр изменяет «площадку» художественного пространства. В «Театральном романе» М. А. Булгакова блестяще показано превращение романа в пьесу именно как переключение действия из пространства, границы которого не маркированы, в ограниченное пространство сцены. «…Книжку романа мне пришлось извлечь из ящика. Тут мне начало казаться по вечерам, что из белой страницы выступает что-то цветное. Присматриваясь, щурясь, я убедился в том, что это картинка. И более того, что картинка эта не плоская, а трехмерная. Как бы коробочка, и в ней сквозь строчки видно: горит свет и движутся в ней те самые фигурки, что описаны в романе. Ах, какая это была увлекательная игра, и...