Н. В. ГОГОЛЬ
ИЗ СТАТЬИ «О ТОМ, ЧТО ТАКОЕ СЛОВО»
Пушкин, когда прочитал следующие стихи из оды Державина к Храповицкому:
За слова меня пусть гложет,
За дела сатирик чтит...
— сказал так: «Державин не совсем прав: слова поэта суть уже его дела» 1.
Примечания
Личные и творческие связи Гоголя с Пушкиным составляют одну из важных проблем истории-русской литературы — и далеко не во всем ясны. Период их общения — с 20 мая 1831 по июнь 1836 года, — в особенности лето 1831 г., когда они часто видятся в Царском Селе, и 1836 год, когда Гоголь становится одним из активных сотрудников «Современника». Пушкин высоко ценил талант Гоголя; он слышал до печати ряд его произведений («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»), поместил в «Современнике» «Нос», «Коляску» и др. и несколько рецензий и откликов (свой — на «Вечера на хуторе...», статью Вяземского — о «Ревизоре» и т. д.). В «Современнике» же была помещена и статья Гоголя «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 гг.», однако Пушкин далеко не во всем был согласен с нею и сделал необходимые оговорки в печати (см. ниже). Уже в «Арабесках» Гоголь говорит о Пушкине как о великом национальном поэте («Несколько слов о Пушкине»). В «Выбранных местах из переписки с друзьями» (СПб., 1847; автограф — РГБ частью обшей идейной структуры книги; Пушкин как бы поддерживает своим авторитетом и утопическую социальную критику Гоголем современного русского общества, и его консервативно-патриархальную социальную программу, вызвавшую знаменитое письмо Белинского. Наиболее существенны — свидетельства Гоголя о получении от Пушкина сюжетов «Мертвых душ» и «Ревизора»; однако конкретные обстоятельства этой «передачи» в литературе не выяснены до конца. Поскольку мемуарные фрагменты в книге Гоголя не являются воспоминаниями в точном смысле слова, они не дают полной картины отношений его с Пушкиным, и не ставят себе такой цели, и должны рассматриваться как ряд разрозненных свидетельств, несущих на себе печать общей концепции книги (см. вступит, статью).
1 Цитируются строки из оды Державина «Храповицкому» (1797). Отзыв Пушкина подвергся дальнейшей интерпретации у Розена (см. с. 314 наст. изд.), у Жуковского («О поэте и современном его значении», 1848 — см.: В. А. Жуковский. Полн. собр. соч., т. 3. Пг., 1918, с. 225—233; написано первоначально как ответ на письмо Гоголя от 10 января 1848 с (29 декабря 1847 г.) — см.: Гоголь, г. — П. А. Плетнев. Сочинения и переписка, т. 3. СПб., 1885, с. 703; см. также с. 289 наст. изд.), у Вяземского. Последний предполагал, что слова Пушкина относились к стихотворению Державина в целом и были возражением на его попытку оправдать конформизм в поэзии своей неподкупностью как чиновника (письмо Плетневу 1 декабря (19 ноября) 1852 г. — П. А. Плетнев. Сочинения и переписка, т. 3, с. 408); впрочем, впоследствии Вяземский сам привел формулу Пушкина без всяких комментариев (. Полн. собр. соч., т. I. СПб., 1878, с. 324). Подлинный контекст, в котором были сказаны слова Пушкина, неизвестен; однако можно предположить, что Вяземский в наибольшей мере подошел к истине. В последние годы жизни Пушкина особенно занимает проблема общественного и личного поведения писателя (ср. его оценки личности и деятельности Вольтера, Радищева, Карамзина, Шатобриана и др.; 1836); те же вопросы возникали при оценке им деятельности писателей XVIII века — Фонвизина и др. (см.: Новонайденный автограф). К тому же времени относится и противопоставление Державина-поэта Державину-человеку, которое проводил Пушкин в разговорах с Нащокиным (см. с. 196 наст. изд.;