ДНЕВНИК 1833 — 1835 гг.
1834
1 января. Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам). Но двору хотелось, чтобы Наталья Николаевна танцевала в Аничкове. Так я же сделаюсь русским Dangeau.
Скоро по городу разнесутся толки о семейных ссорах Безобразова с молодою своей женою. Он ревнив до безумия. Дело доходило не раз до драки и даже до ножа. Он прогнал всех своих людей, не доверяя никому. Третьего дня она решилась броситься к ногам государыни, прося развода или чего-то подобного. Государь очень сердит. Безобразов под арестом. Он, кажется, сошел с ума.
Меня спрашивали, доволен ли я моим камер-юнкерством. Доволен, потому что государь имел намерение отличить меня, а не сделать смешным, — а по мне хоть в камер-пажи, только б не заставили меня учиться французским вокабулам и арифметике.
Встретил Новый год у Натальи Кирилловны Загряжской. Разговор со Сперанским о Пугачеве, о Собрании законов, о первом времени царствования Александра, о Ермолове etc.
7-го. Вигель получил звезду и очень ею доволен. Вчера был он у меня. Я люблю его разговор — он занимателен и делен, но всегда кончается толками о мужеложстве. Вигель рассказал мне любопытный анекдот. Некто Норман или Мэрман, сын кормилицы Екатерины II, умершей 96 лет, некогда рассказал Вигелю следующее. — Мать его жила в белорусской деревне, пожалованной ей государыней. Однажды сказала она своему сыну: «Запиши сегодняшнее число: я видела странный сон. Мне снилось, будто я держу на коленях маленькую мою Екатерину в белом платьице — как помню ее 60 лет тому назад». Сын исполнил ее приказание. Несколько времени спустя дошло до него известие о смерти Екатерины. Он бросился к своей записи, — на ней стояло 6-ое ноября 1796. Старая мать его, узнав о кончине государыни, не оказала никакого знака горести, но замолчала — и уже не сказала ни слова до самой своей смерти, случившейся пять лет после.
В свете очень шумят о Безобразовых. Он еще под арестом. Жена его вчера ночью уехала к своему брату, к дивизионному генералу. Думают, что Безобразов не останется флигель-адъютантом.
Государь сказал княгине Вяземской: «J'espère que Pouchkine a pris en bonne part sa nomination. Jusqu'à présent in m'a tenu parole, et j'ai été content de lui» etc. etc. («Я надеюсь, что Пушкин принял в хорошую сторону свое назначение. До сих пор он сдержал данное мне слово, и я был доволен им» и т. д. и т. д. (Франц.)) Великий князь
17. Бал у гр. Бобринского, один из самых блистательных. Государь мне о моем камер-юнкерстве не говорил, а я не благодарил его. Говоря о моем «Пугачеве», он сказал мне: «Жаль, что я не знал, что ты о нем пишешь; я бы тебя познакомил с его сестрицей, которая тому три недели умерла в крепости Эрлингфоской» (с 1774-го году!). Правда, она жила на свободе в предместии, но далеко от своей донской станицы, на чужой, холодной стороне. Государыня спросила у меня, куда ездил я летом. Узнав, что в Оренбург, осведомилась о Перовском с большим добродушием.
26-го января. В прошедший вторник зван я был в Аничков. Приехал в мундире. Мне сказали, что гости во фраках. Я уехал, оставя Наталью Николаевну, и, переодевшись, отправился на вечер к С. В. Салтыкову. Государь был недоволен и несколько раз принимался говорить обо мне: Il aurait pu se donner la peine d'aller mettre un frac et de revenir. Faites-lui des reproches. (Он мог бы дать себе труд съездить надеть фрак и возвратиться. Попеняйте ему. (Франц.))
В четверг бал y кн. Трубецкого, траур по каком-то князе (т. е. принце). Дамы в черном. Государь приехал неожиданно. Был на полчаса. Сказал жене: Est-ce à propos de bottes ou de boutons que votre mari n'est pas venu dernièrement? (Из-за сапог (т. е. без повода, по капризу) или из-за пуговиц ваш муж не явился в последний раз? (Франц.)) (Мундирные пуговицы. Старуха гр. Бобринская извиняла меня тем, что у меня не были они нашиты.)
Барон д'Антес и маркиз де Пина, два шуана, будут приняты в гвардию прямо офицерами. Гвардия ропщет.
Безобразов отправлен на Кавказ, жена его уже в Москве.
28 февраля«Пугачева»; мне возвращена моя рукопись с его замечаниями (очень дельными). В воскресение на бале, в концертной, государь долго со мною разговаривал; он говорит очень хорошо, не смешивая обоих языков, не делая обыкновенных ошибок и употребляя настоящие выражения.
Вчера обед у гр. Бобринского. Третьего дня бал у гр. Шувалова. На бале явился цареубийца Скарятин. Великий князь говорил множество каламбуров: полиции много дела (такой распутной масленицы я не видывал). Сегодня бал у австрийского посланника.
6 марта. Слава богу! Масленица кончилась, а с нею и балы.
Описание последнего дня масленицы (4-го марта) даст понятие и о прочих. Избранные званы были во дворец на бал утренний, к половине первого. Другие на вечерний, к половине девятого. Я приехал в 9. Танцевали мазурку, коей оканчивался утренний бал. Дамы съезжались, а те, которые были с утра во дворце, переменяли свой наряд. Было пропасть недовольных: те, которые званы были на вечер, завидовали утренним счастливцам. Приглашения были разосланы кое-как и по списку балов князя Кочубея; таким образом ни Кочубей, ни его семейство, ни его приближенные не были приглашены, потому что их имена в списке не стояли. Всё это кончилось тем, что жена моя выкинула. Вот до чего доплясались.
Царь дал мне взаймы 20 000 на напечатание «Пугачева». Спасибо.
В городе много говорят о связи молодой княгини Суворовой с графом Витгенштейном. Заметили на ней новые бриллианты, — рассказывали, что она приняла их в подарок от Витгенштейна (будто бы по завещанию покойной его жены), что Суворов имел за то жестокое объяснение с женою etc. etc. Всё это пустые сплетни: бриллианты принадлежали К-вой, золовке Суворовой, и были присланы из Одессы для продажи. Однако неосторожное поведение Суворовой привлекает общее внимание. Царица ее призывала к себе и побранила ее, царь еще пуще. Суворова расплакалась. Votre Majesté, je suis jeune, je suis heureuse, j'ai des succès, voilà pourquoi l'on m'envie etc. (Ваше величество, я молода, я счастлива, имею успех, вот почему мне завидуют, и проч. (Франц.)) Суворова очень глупа и очень смелая кокетка, если не хуже.
Соболевский Вельгорском; Il est du juste milieu, car il est toujours entre deux vins. (Он держится середины, потому что всегда навеселе. (Игра слов: juste milieu - золотая середина и название правительственной партии во Франции, entre deux vins - навеселе, буквально: между двух вин, опьянении). (Франц.))
3 марта был я вечером у кн. Одоевского, Соболевский, любезничая с Ланской (бывшей Полетика), сказал ей велегласно: Le ciel n'est pas plus pur que le fond de mon — cul. (Небо не чище недр моего зада (cul - вместо coeur, сердце). (Франц.)) Он ужасно смутился, свидетели (в том числе Ланская) не могли воздержаться от смеха. Княгиня Одоевская обратилась к нему, позеленев от злости. Соболевский убежал.
13 июля 1826 года в полдень государь находился в Царском Селе. Он стоял над прудом, что за Кагульским памятником, и бросал платок в воду, заставляя собаку свою выносить его на берег. В эту минуту слуга прибежал сказать ему что-то на ухо. Царь бросил и собаку и платок и побежал во дворец. Собака, выплыв на берег и не нашед его, оставила платок и побежала за ним. Фр... подняла платок в память исторического дня.
8 марта. Вчера был у Смирновой, ц. н. — анекдоты: Жуковский поймал недавно на бале у Фикельмон (куда я не явился, потому что все были в мундирах) цареубийцу Скарятина и заставил его рассказывать 11-ое марта. Они сели. В эту минуту входит государь с гр. Бенкендорфом и застает наставника своего сына, дружелюбно беседующего с убийцею его отца! Скарятин снял с себя шарф, прекративший жизнь Павла 1-го. Княжна Туркистанова, фрейлина, была в тайной связи с покойным государем и с кн. Владимиром Голицыным, который ее обрюхатил. Княжна призналась государю. Приняты были нужные меры, и она родила во дворце, так что никто и не подозревал. Императрица Мария Федоровна приходила к ней и читала ей Евангелие, в то время как она без памяти лежала в постеле. Ее перевели в другие комнаты — и она умерла. Государыня сердилась, узнав обо всем; Вл. Голицын разболтал всё по городу.
На похоронах Уварова покойный государь следовал за гробом. Аракчеев сказал громко (кажется, А. Орлову): «Один царь здесь его провожает, каково-то другой там его встретит?» (Уваров один из цареубийц 11-го марта).
«Это изверг», говорил он в 1825 году (après avoir travaillé avec lui et en rentrant chez l'impératrice dans le plus grand désordre de toilette). (поработав с ним и возвращаясь к императрице в совершенно беспорядочном костюме. (Франц.))
17 марта. Вчера было совещание литературное у Греча об издании русского Conversalion's Lexikon. (Энциклопедический лексикон. (Немецк.)) Нас было человек со сто, большею частию неизвестных мне русских великих людей. Греч сказал мне предварительно: «Плюшар в этом деле есть шарлатан, а я пальяс: пью его лекарство и хвалю его». Так и вышло. Я подсмотрел много шарлатанства и очень мало толку. Предприятие в миллион, а выгоды не вижу. Не говорю уже о чести. Охота лезть в омут, где полощутся Булгарин, Полевой и Свиньин . Гаевский подписался, но с условием. Князь Одоевский и я последовали его примеру. Вяземский не был приглашен на сие литературное сборище. Тут я встретил доброго Галича и очень ему обрадовался. Он был некогда моим профессором и ободрял меня на поприще, мною избранном. Он заставил меня написать для экзамена 1814 года мои «Воспоминания в Царском Селе». Устрялов сказывал мне, что издает процесс Никонов. Важная вещь!
Третьего дня обед у австрийского посланника. Я сделал несколько промахов: 1) приехал в 5 часов, вместо 51/2, и ждал несколько времени хозяйку; 2) приехал в сапогах, что сердило меня во всё время. Сидя втроем с посланником и его женою, разговорился я об 11-м марте. Недавно на бале у него был цареубийца Скарятин; Фикельмон не знал за ним этого греха. Он удивляется странностям нашего общества. Но покойный государь окружен был убийцами его отца. Вот причина, почему при жизни его никогда не было бы суда над молодыми заговорщиками, погибшими 14-го декабря. Он услышал бы слишком жестокие истины. NB. Государь, ныне царствующий, первый у нас имел право и возможность казнить цареубийц или помышления о цареубийстве; его предшественники принуждены были терпеть и прощать.
Много говорят о бале, который должно дать дворянство по случаю совершеннолетия государя наследника. Князь Долгорукий (обер-шталмейстер и петербургский предводитель) и граф Шувалов Нарышкину письмо, писанное по-французски, в котором просил он его участвовать в подписке. Нарышкин отвечал: «Милостивый государь, из перевода с письма вашего сиятельства усмотрел я etc.». Вероятно, купечество даст также свой бал. Праздников будет на полмиллиона. Что скажет народ, умирающий с голода?
Из Москвы пишут, что Безобразова выкинула.
Из Италии пишут, что графиня Полье идет замуж за какого-то принца, вдовца и богача. Похоже на шутку; но здесь об этом смеются и рады верить.
20. Третьего дня был у кн. Мещерского. Из кареты моей украли подушки, но оставили медвежий ковер, вероятно за недосугом.
Некто Карцов, женатый на парижской девке в 1814 году, развелся с нею и жил розно. На днях он к ней пришел ночью и выстрелил ей в лицо из пистолета, заряженного ртутью. Он под судом, она еще жива.
2 апреля. На днях (в прошлый четверг) обедал у кн. Ник. Трубецкого с Вяземским, Норовым и с Кукольником, которого видел в первый раз. Он, кажется, очень порядочный молодой человек. Не знаю, имеет ли он талант. Я не дочел его «Тасса» и не видал его «Руки» etc. Он хороший музыкант. Вяземский сказал об его игре на фортепьяно: Il brédouille en musique comme en vers. (Он лепечет в музыке как в стихах. (Франц.)) Кукольник пишет «Ляпунова». Хомяков тоже. Ни тот, ни другой не напишут хорошей трагедии. Барон Розен имеет более таланта.
Третьего дня в Английском клобе избирали новых членов. Смирнов Икскуль; другие — потому, что его смешали с его однофамильцем игроком. Неправда: его не хотели выбрать некоторые гвардейские офицеры, которые, подпив, тут буянили. Однако большая часть членов вступилась за Смирнова. Говорили, что после такого примера ни один порядочный человек не возьмется предложить нового члена, что шутить общим мнением не годится и что надлежит снова баллотировать. Закон говорит именно, что раз забаллотированный человек не имеет уже никогда права быть избираемым. Но были исключения: гр. Чернышев (воен. министр) и Гладков (обер-полицмейстер). Их избрали по желанию правительства, хотя по первому разу они и были отвергнуты. Смирнова баллотировали снова, и он был выбран. Это, впрочем, делает ему честь. Он не министр и не обер-полицмейстер. И знак уважения к человеку частному должен быть ему приятен.
Кн. Одоевский, доктор Гаевский, Зайцевский и я выключены из числа издателей Conversation's Lexikon. Прочие были обижены нашей оговоркою; но честный человек, говорит Одоевский, может быть однажды обманут; но в другой раз обманут только дурак. Этот лексикон будет не что иное, как «Северная пчела» и «Библиотека для чтения» в новом порядке и объеме.
В прошлое воскресение обедал я у Сперанского. Он рассказывал мне о своем изгнании в 1812 году. Он выслан был из Петербурга по Тихвинской глухой дороге. Ему дан был в провожатые полицейский чиновник, человек добрый и глупый. На одной станции не давали ему лошадей; чиновник пришел просить покровительства у своего арестанта: «Ваше превосходительство! помилуйте! заступитесь великодушно. Эти канальи лошадей нам не дают».
Сперанский у себя очень любезен. Я говорил ему о прекрасном начале царствования Александра: Вы и Аракчев, вы стоите в дверях противоположных этого царствования, как гении Зла и Блага. Он отвечал комплиментами и советовал мне писать историю моего времени.
7 апреля. «Телеграф» запрещен. Уваров представил государю выписки, веденные несколько месяцев и обнаруживающие неблагонамеренное направление, данное Полевым его журналу. (Выписки ведены Брюновым, по совету Блудова.) Жуковский говорит: — Я рад, что «Телеграф» запрещен, хотя жалею, что запретили. «Телеграф» достоин был участи своей; мудрено с большей наглостию проповедовать якобинизм перед носом правительства, но Полевой был баловень полиции. Он умел уверить ее, что его либерализм пустая только маска.
Вчера rout у гр. Фикельмон. S. не была. Впрочем весь город.
Моя «Пиковая дама» в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семерку и туза. При дворе нашли сходство между старой графиней и кн. Натальей Петровной и, кажется, не сердятся...
8 апреля. Вчера rout у кн. Одоевского. Изъяснение с S. К. Вся семья гр. Л **, гр. Кас..., идеализированная ее мать. Сейчас еду во дворец представиться царице.
2 часа. Представлялся. Ждали царицу часа три. Нас было человек 20. Брат Паскевича, Шереметев, Болховской, два Корфа, Вольховский и другие. Я по списку был последний. Царица подошла ко мне смеясь: — Non, c'est unique!.. Je me creusais la tête pour savoir quel Pouchkine me sera présenté. Il se trouve que c'est vous!.. Comment va votre femme? Sa tante est bien impatiente de la voir en bonne santé, la fille de son cœur, sa fille d'adoption... и перевернулась. (Нет, это беспримерно! Я себе голову ломала, думая, какой Пушкин будет мне представлен. Оказывается, что это вы... Как поживает ваша жена? Ее тетка в нетерпении увидеть ее в добром здравии, - дочь ее сердца, ее приемную дочь... (Франц.)) Я ужасно люблю царицу, несмотря на то, что ей уже 35 лет и даже 36.
Я простился с Вольховским, который на днях едет в Грузию. Болховской сказывал мне, что Воронцову вымыли голову по письму Котляревского (героя). Он (т. е. Болховской) очень зло отзывается об одесской жизни, о гр. Воронцове, о его соблазнительной связи с О. Нарышкиной etc. etc. — Хвалит очень графиню Воронцову.
Бринкена, сказывают, финляндское дворянство повесило или повесит.
10 апреля. Вчера вечер у Уварова S. не было — скука смертная. После картин вальс и кадриль, ужин плохой. Говоря о Свиньине, предлагающем Российской Академии свои манускрипты XVI-го века, Уваров сказал: «Надобно будет удостовериться, нет ли тут подлога. Пожалуй, Свиньин продаст за старинные рукописи тетрадки своих мальчиков».
Говорят, будто бы Полевой в крепости: какой вздор!
11-е апреля. Сейчас получаю от графа Строгонова листок «Франкфуртского журнала», где напечатана следующая статья:
S.-Pétersbourg. 27 février.
Depuis la catastrophe de la révolte de Varsovie les Coryphées de l'émigration polonaise nous ont démontré trop souvent par leurs paroles et leurs écrits que pour avancer leurs desseins et disculper leur conduite antérieure, ils ne craignent pas le mensonge et la calomnie: aussi personne ne s'étonnera des nouvelles preuves de leur impudence obstinée... (Дело идет о празднике, данном в Брисселе польскими эмигрантами, и о речах, произнесенных Лелевелем, Пулавским, Ворцелем и другими. Праздник был дан в годовщину 14-го декабря.)
après avoir faussé de la sorte l'histoire des siècles passés pour la faire parler en faveur de sa cause, M-r Lelevel maltraite de même l'histoire moderne. En ce point il est conséquent.
Il nous retrace à sa manière le développement progressif du principe révolutionnaire en Russie, il nous cite l'un des meilleurs poètes russes de nos jours afin de révéler par son exemple la tendance politique de la jeunesse russe. Nous ignorons si A. Pouchkine à une époque, où son talent éminent en fermentation ne s'était pas débarrassé encore de son écume, a composé les strophes citées par Lelevel; mais nous pouvons assurer avec conviction qu'il se repentira d'autant plus des premiers essais de sa Muse, qu'ils ont fourni à un ennemi de sa patrie l'occasion de lui supposer une conformité quelconque d'idées ou d'intentions. Quant au jugement porté par Pouchkine relativement à la rébellion polonaise il se trouve énoncé dans son poème Aux détracteurs de la Russie qu'il a fait paraître dans le temps.
Puisque cependant le s. Lelevel semble éprouver de l'intérêt sur le sort de ce poète rélegué aux confins réculés de l'empire é naturelle nous porte à l'informer de la présence de Pouchkine à Pétersbourg, en remarquant qu'on le voit souvent à la cour et qu'il y est traité par son souverain avec bonté et bienveillance...
(С.-Петербург. 27 февраля. Со времени крушения Варшавского мятежа корифеи польской эмиграции слишком часто доказывали нам своими словами и писаниями, что для продвижения своих планов и оправдания своего прежнего поведения они не страшатся лжи и клеветы: поэтому никто не будет поражен новыми свидетельствами их упорного бестыдства...
...извратив в таком роде историю прошедших веков, чтобы заставить ее говорить в пользу своего дела, г. Лелевель так же жестоко обходится с новейшей историей. В этом отношении он последователен.
Он передает нам на свой лад поступательное развитие революционного начала в России, он цитирует нам одного из лучших русских поэтов наших дней, чтобы на его примере раскрыть политическое устремление русской молодежи. Не знаем, правда ли, что А. Пушкин сложил строфы, приведенные Лелевелем, в те времена, когда его выдающийся талант, находясь в брожении, еще не избавился от накипи, но можем убежденно уверить, что он тем более раскается в первых опытах своей музы, что они доставили врагу его родины случай предположить в нем какое бы то ни было соответствие мыслей и стремлений. Что касается до высказанного Пушкиным суждения о польском восстании, то оно выражено в его пьесе «Клеветникам России», которую он напечатал в свое время.
Так как однако г. Лелевель, по-видимому, интересуется судьбою этого поэта, «сосланного в отдаленные края империи», то присущее нам естественное человеческое чувство вынуждает нас сообщить ему о пребывании Пушкина в Петербурге, отметив, что его часто видят при дворе, причем он пользуется милостью и благоволением своего государя... (Франц.))
14 апреля. Вчера концерт для бедных. Двор в концерте — 800 мест и 2000 билетов!
Ропщут на двух дам, выбранных для будущего бала в представительницы петербургского дворянства: княгиню К. Ф. Долгорукую и графиню Шувалову . Первая — наложница кн. Потемкина и любовница всех итальянских кастратов, а вторая — кокетка польская, т. е. очень неблагопристойная; надобно признаться, что мы в благопристойности общественной не очень тверды.
Слух о том, что Полевой был взят и привезен в Петербург, подтверждается. Говорят, кто-то его встретил в большом смущении здесь на улице тому с неделю.
16-го. Вчера проводил Наталью Николаевну до Ижоры. Возвратясь, нашел у себя на столе приглашение на дворянский бал и приказ явиться к графу Литте. Я догадался, что дело идет о том, что я не явился в придворную церковь ни к вечерне в субботу, ни к обедне в вербное воскресение. Так и вышло: Жуковский сказал мне, что государь был недоволен отсутствием многих камергеров и камер-юнкеров, и сказал: «Если им тяжело выполнять свои обязанности, то я найду средство их избавить».
Литта, толкуя о том же с К. А. Нарышкиным, сказал с жаром: — Mais enfin il y a des règles fixés pour les chambellans et les gentilshommes de la chambre. (Но наконец есть же определенные правила для камергеров и камер-юнкеров. ) На что Нарышкин возразил: — Pardonnez moi, ce n'est que pour les demoiselles d'honneur. (Извините, это только для фрейлин (здесь игра слов, слово règles по-французски имеет два значения: правила и регулы, месячные). (Франц.))
Однако ж я не поехал на головомытье, а написал изъяснение.
Говорят, будто бы на днях выйдет указ о том, что уничтожается право русским подданным пребывать в чужих краях. Жаль во всех отношениях, если слух сей оправдается.
Суворова брюхата и, кажется, не вовремя. Любопытные справляются в «Инвалиде» о времени приезда ее мужа в Петербург. Она уехала в Москву.
Середа на святой неделе. Праздник совершеннолетия совершился. Я не был свидетелем. Это было вместе торжество государственное и семейственное. Великий князь был чрезвычайно тронут. Присягу произнес он твердым и веселым голосом, но, начав молитву, принужден был остановиться и залился слезами. Государь и государыня плакали также. Наследник, прочитав молитву, кинулся обнимать отца, который расцеловал его в лоб и в очи и в щеки и потом подвел сына к императрице. Все трое обнялися в слезах. Присяга в Георгиевской зале под знаменами была повторением первой — и охолодила действие. Все были в восхищении от необыкновенного зрелища. Многие плакали, а кто не плакал, тот отирал сухие глаза, силясь выжать несколько слез. Дворец был полон народу; мне надобно было свидеться с Катериной Ивановной Загряжской — я к ней пошел по задней лестнице, надеясь никого не встретить, но и тут была давка. Придворные ропщут: их не пустили в церковь, куда говорят, всех пускали. Всегда много смешного подвернется в случаи самые торжественные. Филарет сочинял службу на случай присяги. Он выбрал для паремии главу из Книги царств, где между прочим сказано, что царь собрал и тысящников, и сотников, и евнухов своих. К. А. Нарышкин сказал, что это искусное применение к камергерам. А в городе стали говорить, что во время службы будут молиться за евнухов. Принуждены были слово евнух заменить другим.
Милостей множество. Кочубей сделан государственным канцлером.
Мердер умер, человек добрый и честный, незаменимый. Великий князь еще того не знает. От него таят известие, чтобы не отравить его радости. Откроют ему после бала 28-го. Также умер Аракчеев, и смерть этого самодержца не произвела никакого впечатления. Губернатор новогородский приехал в Петербург и явился к Блудову с известием о его болезни и для принятия приказаний на счет бумаг, у графа находящихся. «Это не мое дело, — отвечал Блудов, — отнеситесь к Бенкендорфу». В Грузино посланы Клейнмихель и Игнатьев.
Петербург полон вестями и толками об минувшем торжестве. Разговоры несносны. Слышишь везде одно и то же. Одна Смирнова по-прежнему мила и холодна к окружающей суете. Дай бог ей счастливо родить, а страшно за нее.
3 маябал, данный дворянством по случаю совершеннолетия великого князя. Он очень удался, как говорят. Не было суматохи при разъезде, ни несчастий на тесной улице от множества собравшегося народа.
Царь уехал в Царское Село.
Мердер умер в Италии. Великому князю, очень к нему привязанному, не объявляли о том до самого бала.
Вышел указ о русских подданных, пребывающих в чужих краях. Он есть явное нарушение права, данного дворянству Петром III; но так как допускаются исключения, то и будет одною из бесчисленных пустых мер, принимаемых ежедневно к досаде благомыслящих людей и ко вреду правительства.
Гуляние 1-го мая не удалось от дурной погоды, — было экипажей десять. Графиня Хребтович, однако, поплелась туда же: мало ей рассеяния. Случилось несчастие: какая-то деревянная башня, памятник затей Милорадовича в Екатерингофе, обрушилась, и несколько людей, бывших на ней, ушиблись. Кстати, вот надпись к воротам Екатерингофа:
Хвостовым некогда воспетая дыра!
Провозглашаешь ты природы русской скупость,
Самодержавие Петра
И Милорадовича глупость.
Гоголь читал у Дашкова свою комедию. Дашков звал Вяземского на свой вечер, говоря в своей записке:
Molière avec Tartuffe y doit jouer son rôle
Et Lambert, qui plus est, m'a donné sa parole etc.
(Мольер с Тартюфом должен там играть свою роль, и Ламбер, что важнее, мне дал слово. (Франц.))
Вяземский отвечал:
Как! будет граф Ламбер и с ним его супруга,
Лаваль.
Лифляндское дворянство отказалось судить Бринкена, потому что он воспитывался в корпусе в Петербурге. Вот тебе шиш, и поделом.
10 мая. Несколько дней тому получил я от Жуковского записочку из Царского Села. Он уведомлял меня, что какое-то письмо мое ходит по городу и что государь об нем ему говорил. Я вообразил, что дело идет о скверных стихах, исполненных отвратительного похабства и которые публика благосклонно и милостиво приписывала мне. Но вышло не то. Московская почта распечатала письмо, писанное мною Наталье Николаевне, и, нашед в нем отчет о присяге великого князя, писанный, видно, слогом не официальным, донесла обо всем полиции. Полиция, не разобрав смысла, представила письмо государю, который сгоряча также его не понял. К счастию, письмо показано было Жуковскому, который и объяснил его. Всё успокоилось. Государю неугодно было, что о своем камер-юнкерстве отзывался я не с умилением и благодарностию. Но я могу быть подданным, даже рабом, но холопом и шутом не буду и у царя небесного. Однако какая глубокая безнравственность в привычках нашего правительства! Полиция распечатывает письма мужа к жене и приносит их читать царю (человеку благовоспитанному и честному) , и царь не стыдится в том признаться — и давать ход интриге, достойной Видока и Булгарина! Что ни говори, мудрено быть самодержавным.
12. Вчера был парад, который как-то не удался. Государь посадил наследника под арест на дворцовую обвахту за то, что он проскакал галопом вместо рыси.
Аракчеев во время прошедшего царствования выпросил майоратство для Грузина, предоставя себе избрать себе наследника, а в случае незапной смерти поручая то государю. Он умер, не написав духовной и не причастившись, потому что, по его мнению, должен он был дожить до 30 августа, дня открытия Александровской колонны. Государь назначил наследником графу Аракчееву кадетский Новогородский корпус, которому и поведено назваться Аракчеевским.
21. Вчера обедал у Смирновых с Полетикой, с Вельгорским и с Жуковским. Разговор коснулся Екатерины. Полетика рассказал несколько анекдотов. Некто Чертков, человек крутой и неустойчивый, был однажды во дворце. Зубов подошел к нему и обнял его, говоря: «Ах ты, мой красавец!». Чертков был очень дурен лицом. Он осердился и, обратись к Зубову, сказал ему: «Я, сударь, своею фигурою фортуны себе не ищу». Все замолчали. Екатерина, игравшая тут же в карты, обратилась к Зубову и сказала: «Вы не можете помнить такого-то (Черткова по имени и отчеству), а я его помню и могу вас уверить, что он очень был недурен».
Конец ее царствования был отвратителен. Константин уверял, что он в Таврическом дворце застал однажды свою старую бабку с графом Зубовым. Все негодовали; но воцарился Павел, и негодование увеличилось. Laharpe показывал письма молодого великого князя (Александра), в которых сильно выражается это чувство. Я видел письма его же ЛанжеронуJe vous écris peu et rarement car je suis sous la hache. (Я вам пишу мало и редко, потому что я под топором.) Ланжерон был тогда недоволен и сказал мне: — Voilà comme il m'écrivait; il me traitait de son ami, me confiait tout — aussi lui étais-je dévoué. Mais à présent, ma foi, je suis prêt à détacher ma propre écharpe. (Вот как он мне писал; он обращался со мною как со своим другом, всё мне поверял, - зато и я был ему предан. Но теперь, право, я готов развязать мой собственный шарф. (Франц.)) В Александре было много детского. Он писал однажды Лагарпу, что, дав свободу и конституцию земле своей, он отречется от трона и удалится в Америку. Полетика сказал: — L'empereur Nicolas est plus positif, il a des idées fausses comme son frère, mais il est moins visionnaire. (Император Николай положительное, у него есть ложные идеи, как у его брата, но он менее фантастичен. (Франц.)) Кто-то сказал о государе: –Il y a beaucoup du praporchique en lui, et un peu du Pierre le Grand. (В нем много от прапорщика и немного от Петра Великого. (Франц.))
2 июня. Много говорят в городе об Медеме, назначенном министром в Лондон. Это дипломатические суспиции, как говорят городничихи. Англия не посылала нам посланника; мы отзываем Ливена. Блай недоволен. Он говорит: — Mais Medème c'est un tout jeune homme, c'est à dire un blanc-bec(Франц.)) Государь не хотел принять Каннинга (Strangford), потому что, будучи великим князем, имел с ним какую-то неприятность.
26 мая был я на пароходе и провожал Мещерских, отправляющихся в Италию.
На другой день представлялся великой княгине. Нас было человек 8, между прочим Красовский (славный цензор). Великая княгиня спросила его: — Cela doit bien vous ennuyer d'être obligé de lire tout ce qui paraît. — Oui, V. A. I., (Вам, должно быть, очень докучна обязанность читать всё, что появляется. (Франц.).) отвечал он, la littérature actuelle est si détestable que c'est un supplice. (Да, ваше императорское высочество, - отвечал он, - современная литература так отвратительна, что это мученье. (Франц.)) Великая княгиня скорей от него отошла. Говорила со мной о Пугачеве.
Вчера вечер у Катерины Андреевны. Она едет в Тайцы , принадлежавшие некогда Ганибалу, моему прадеду. У ней был Вяземский, Жуковский и Полетика. — Я очень люблю Полетику. Говорили много о Павле I-м, романтическом нашем императоре.
Давыдов и Киселев . Много говорили об его правлении в Валахии. Он, может, самый замечательный из наших государственных людей, не исключая Ермолова, великого шарлатана.
Цари уехали в Петергоф.
Вечер у Смирновых; играл, выиграл 1200 р.
Генерал Болховской хотел писать свои записки (и даже начал их; некогда, в бытность мою в Кишиневе, он их мне читал). Киселев сказал ему: «Помилуй! да о чем ты будешь писать? что ты видел?» — Что я видел? — возразил Болховской. — Да я видел такие вещи, о которых никто и понятия не имеет. Начиная с того, что я видел голую . . . . государыни (Екатерины II-ой, в день ее смерти).
Гр. Фикельмон очень болен. Семья его в большом огорчении. Elisa им и живет.
19 числа послал 1000 Нащокину. Слава богу! слухи о смерти его сына ложны.
Тому недели две получено здесь известие о смерти кн. Кочубея. Оно произвело сильное действие; государь был неутешен. Новые министры повесили голову. Казалось, смерть такого ничтожного человека не должна была сделать никакого переворота в течении дел. Но такова бедность России в государственных людях, что и Кочубея некем заменить! Вот суждение о нем: — C'était un esprit éminemment conciliant; nul n'excellait comme lui à trancher une question difficile, à amener les opinions à s'entendre, etc... (Это был ум в высшей степени примирительный; никто не умел так хорошо, как он, решить какой-нибудь вопрос, привести мнения к согласию и проч. (Франц.)) Без него Совет иногда превращался только что не в драку, так что принуждены были посылать за ним больным, чтоб его присутствием усмирить волнение. Дело в том, что он был человек хорошо воспитанный, — и это у нас редко, и за то спасибо. О Кочубее сказано:
Под камнем сим лежит граф Виктор Кочубей.
Что в жизни доброго он сделал для людей,
Не знаю, черт меня убей.
Согласен; но эпиграмму припишут мне, и правительство опять на меня надуется.
прусский кронпринц с его женою. Ее возили по Петергофской дороге, и у ней глаза разболелись.
22 июля. Прошедший месяц был бурен. Чуть было не поссорился я со двором, — но всё перемололось. Однако это мне не пройдет.
Маршал Мезон упал на маневрах с лошади и чуть не был раздавлен Образцовым полком. Арнт объявил, что он вне опасности. Под Остерлицом он искрошил кавалергардов. Долг платежом красен.
Последний частный дом в Кремле принадлежал кн. Трубецкому. Екатерина купила его и поместила в нем сенат.
9 авг. Трощинский в конце царствования Павла был в опале. Исключенный из службы, просился он в деревню. Государь, ему назло, не велел ему выезжать из города. Трощинский остался в Петербурге, никуда не являясь, сидя дома, вставая рано, ложась рано. Однажды, в 2 часа ночи, является к его воротам фельдъегерь. Ворота заперты. Весь дом спит. Он стучится, никто нейдет. Фельдъегерь в протаявшем снегу отыскал камень и пустил его в окошко. В доме проснулись, пошли отворять ворота — и поспешно прибежали к спящему Трощинскому, объявляя ему, что государь его требует и что фельдъегерь за ним приехал. Трощинский встает, одевается, садится в сани и едет. Фельдъегерь привозит его прямо к Зимнему дворцу. Трощинский не может понять, что с ним делается. Наконец видит он, что ведут его на половину великого князя Александра. Тут только догадался он о перемене, происшедшей в государстве. У дверей кабинета встретил его Панин, обнял и поздравил с новым императором. Трощинский нашел государя в мундире, облокотившимся на стол и всего в слезах. Александр кинулся к нему на шею и сказал: «Будь моим руководителем». Тут был тотчас же написан манифест и подписан государем, не имевшим силы ничем заняться.
28 ноября. Я ничего не записывал в течение трех месяцев. Я был в отсутствии — выехал из Петербурга за 5 дней до открытия Александровской колонны, чтоб не присутствовать при церемонии вместе с камер-юнкерами, — своими товарищами, — был в Москве несколько часов — видел А. Раевского, которого нашел поглупевшим от ревматизмов в голове. Может быть, это пройдет. Отправился потом в Калугу на перекладных, без человека. В Тарутине пьяные ямщики чуть меня не убили. Но я поставил на своем. — «Какие мы разбойники? — говорили мне они. — Нам дана вольность, и поставлен столп нам в честь». Графа Румянцева вообще не хвалят за его памятник и уверяют, что церковь была бы приличнее. Я довольно с этим согласен. Церковь, а при ней школа, полезнее колонны с орлом и с длинной надписью, которую безграмотный мужик наш долго еще не разберет. В Заводе прожил я 2 недели, потом привез Наталью Николаевну в Москву, а сам съездил в нижегородскую деревню, где управители меня морочили, а я перед ними шарлатанил и, кажется, неудачно. Воротился к 15 октября в Петербург, где и проживаю. «Пугачев» мой отпечатан. Я ждал всё возвращения царя из Пруссии. Вечор он приехал. Великий князь Михаил Павлович привез эту новость на бал Бутурлина. Бал был прекрасен. Воротились в 3 ч.
. Завтра надобно будет явиться во дворец. У меня еще нет мундира. Ни за что не поеду представляться с моими товарищами камер-юнкерами, молокососами 18-тилетними. Царь рассердится, — да что мне делать? Покамест давайте злословить.
В бытность его в Москве нынешнего году много было проказ. Москва, хотя уж и не то, что прежде, но все-таки имеет еще похоти боярские, des velléités d'Aristocratie. (аристократические потуги. (Франц.)) Царь мало занимался старыми сенаторами, заступившими место екатерининских бригадиров, — они роптали, глядя, как он ухаживал за молодою княгиней Долгоруковой (за дочерью Сашки Булгакова! — говорили ворчуны с негодованием).
Царь однажды пошел за кулисы и на сцене разговаривал с московскими актрисами; это еще менее понравилось публике. В бытность его пойманы зажигатели. Князь М. Голицын взял на себя должность полицейского сыщика, одевался жидом и проч. В каком веке мы живем! — В Нижнем-Новгороде царь был очень суров и встретил дворянство очень немилостиво. Оно перетрусилось и не знало за что (ни я).
Вчера бал у Лекса. Я знал его в 821 году в Кишиневе. У него не было кровати, он спал вместе с каким-то чиновником под одним тулупом. Я первый открыл Инзову, что Лекс человек умный и деловой.
В тот же день бал у Салтыкова. N. N. сказала: — Voilà M-me Yermolof la sale (Lassale). (Вот госпожа Ермолова, грязная (Лассаль) (непереводимая игра слов «La sale» по-французски - грязная, произносится так же, как Lassale, фамилия Лассаль). (Франц.)) Ермолова и Курваль (дочь ген. Моро) всех хуже одеваются.
18-го дек. Третьего дня был я наконец в Аничковом. Опишу всё в подробности, в пользу будущего Вальтер Скотта.
Придворный лакей поутру явился ко мне с приглашением: быть в 81/2 в Аничковом, мне в мундирном фраке, Наталье Николаевне как обыкновенно. В 9 часов мы приехали. На лестнице встретил я старую графиню Бобринскую , которая всегда за меня лжет и вывозит меня из хлопот. Она заметила, что у меня треугольная шляпа с плюмажем (не по форме: в Аничков ездят с круглыми шляпами; но это еще не всё). Гостей было уже довольно; бал начался контрдансами. Государыня была вся в белом, с бирюзовым головным убором; государь в кавалергардском мундире. Государыня очень похорошела. Граф Бобринский, заметя мою треугольную шляпу, велел принести мне круглую. Мне дали одну, такую засаленную помадой, что перчатки у меня промокли и пожелтели. — Вообще бал мне понравился. Государь очень прост в своем обращении, совершенно по-домашнему. Тут же были молодые сыновья Кеннинга и Веллингтона. У Дуро спросили, как находит он бал. — Je m'ennuie, — отвечал он. — Pourquoi cela? — On est debout, et j'aime à être assis. (Мне скучно. - Это почему? - Здесь стоят, а я люблю сидеть.) Я заговорил с Ленским о Мицкевиче и потом о Польше. Он прервал разговор, сказав: — Mon cher ami, ce n'est pas ici le lieu de parler de la Pologne. Choisissons un terrain neutre, chez l'ambassadeur d'Autriche par exemple. (Мой милый друг, здесь не место говорить о Польше. Изберем какую-нибудь нейтральную почву, у австрийского посла например. (Франц.)) Бал кончился в 11/2.
Утром того же дня встретил я в Дворцовом саду великого князя . «Что ты один здесь философствуешь?» — «Гуляю». — «Пойдем вместе». Разговорились о плешивых. «Вы не в родню, в вашем семействе мужчины молоды оплешивливают». — «Государь Александр и Константин Павлович оттого рано оплешивели, что при отце моем носили пудру и зачесывали волоса; на морозе сало леденело, и волоса лезли. Нет ли новых каламбуров?» — «Есть, да нехороши, не смею представить их вашему высочеству». — «У меня их также нет; я замерз». Доведши великого князя до моста, я ему откланялся (вероятно, противу этикета).
Вчера (17) вечер у S. Нордингом о русском дворянстве, о гербах, о семействе Екатерины I-ой etc. Гербы наши все весьма новы. Оттого в гербе князей Вяземских, Ржевских пушка. Многие из наших старых дворян не имеют гербов.
22 декабря, суббота. В середу был я у Хитровой. Имел долгий разговор с великим князем. Началось журналами: «Вообрази, какую глупость напечатали в „Северной пчеле", дело идет о пребывании государя в Москве. „Пчела" говорит: „Государь император, обошед соборы, возвратился во дворец и с высоты красного крыльца низко (низко!) поклонился народу". Этого не довольно: журналист дурак продолжает: „Как восхитительно было видеть великого государя, преклоняющего священную главу перед гражданами московскими! " — Не забудь, что это читают лавочники». Великий князь прав, а журналист, конечно, глуп. Потом разговорились о дворянстве. Великий князь был противу постановления о почетном гражданстве: зачем преграждать заслугам высшую цель честолюбия? Зачем составлять tiers état, (Третье сословие. (Франц.)) сию вечную стихию мятежей и оппозиции? Я заметил, что или дворянство не нужно в государстве, или должно быть ограждено и недоступно иначе как по собственной воле государя. Если во дворянство можно будет поступать из других состояний, как из чина в чин, не по исключительной воле государя, а по порядку службы, то вскоре дворянство не будет существовать или (что всё равно) всё будет дворянством. Что касается до tiers état, что же значит наше старинное дворянство с имениями, уничтоженными бесконечными раздроблениями, с просвещением, с ненавистью противу аристокрации и со всеми притязаниями на власть и богатства? Эдакой страшной стихии мятежей нет и в Европе. Кто были на площади 14 декабря? Одни дворяне. Сколько ж их будет при первом новом возмущении? Не знаю, а кажется много. Говоря о старом дворянстве, я сказал: — «Nous, qui sommes aussi bons gentilshommes que l'empereur et vous...» etc. Великий князь был очень любезен и откровенен. «Vous êtes bien de votre famille, — сказал я ему: tous les Romanof sont révolutionnaires et niveleurs». — «Спасибо: так ты меня жалуешь в якобинцы! благодарю, voilà une réputation que me manquait». («Мы такие же хорошие дворяне, как император и вы...» и т. д. «Вы истинный член вашей семьи. Все Романовы революционеры и уравнители». «...вот репутация, которой мне недоставало». (Франц.)) Разговор обратился к воспитанию, любимому предмету его высочества. Я успел высказать ему многое. Дай бог, чтобы слова мои произвели хоть каплю добра!
Ценсор Никитенко на обвахте под арестом, и вот по какому случаю: Деларю напечатал в «Библиотеке» Смирдина перевод оды В. Юго, в которой находится следующая глубокая мысль: Если-де я был бы богом, то я бы отдал свой рай и своих ангелов за поцелуй Милены или Хлои. Митрополит (которому досуг читать наши бредни) жаловался государю, прося защитить православие от нападений Деларю и Смирдина. Отселе буря. Крылов сказал очень хорошо:
Мой друг! когда бы был ты бог,
То глупости такой сказать бы ты не мог.
Это всё равно, заметил он мне, что я бы написал: когда б я был архиерей, то пошел бы во всем облачении плясать французский кадриль. А всё виноват Глинка (Федор). После его ухарского псалма, где он заставил бога говорить языком Дениса Давыдова, ценсор подумал, что он пустился во всё тяжкое...
Псалом Глинки уморительно смешон.
Примечания
«...я пожалован в камер-юнкеры...» Этот придворный чин, оскорбивший Пушкина, был присвоен ему 31 декабря 1833 г.
Dangeau
Безобразов - Сергей Дмитриевич (1801-1879), адъютант великого князя Константина Павловича, флигель-адъютант, отличавшийся необыкновенной красотой; за него была выдана замуж фрейлина княжна Л. А. Хилкова (1811-1859). По рассказам современников, Николай I воспользовался перед их свадьбой «правом первой ночи», чем и объясняется бешеная ревность Безобразова. По некоторым свидетельствам, Безобразов дал пощечину Николаю I. Чтобы замять скандал, Безобразов был сослан на Кавказ. Впоследствии, однако, супруги съехались.
Сперанский - Михаил Михайлович (1772-1839), крупнейший государственный деятель царствования Александра I.
Ермолов - Алексей Петрович (1777-1861), герой Отечественной войны 1812 г. и Кавказа.
Вигель - Филипп Филиппович (1786-1856), автор известных «Записок», знакомый Пушкина по «Арзамасу» и по кишиневской жизни.
«Жена его...» - Л. А. Безобразова уехала в Москву к своему брату князю С. А. Хилкову (1786-1854), генерал-лейтенанту. С. Д. Безобразов не был лишен флигель-адъютантского звания.
Вяземская - княгиня Вера Федоровна.
Великий князь
Сестра Пугачева - не сестра Пугачева, а последняя из его дочерей Аграфена, умершая «от болезни и старости лет» 5 апреля 1833 г. в Кексгольме, где жила под надзором полиции. Эрлингфос - так иногда в рукописях Пушкина называется Гельсингфорс.
«...осведомилась о Перовском...» Василий Алексеевич Перовский (см. прим. к стр. 25). Его хорошо знала императрица Александра Федоровна еще с 1818 г., когда он состоял адъютантом при Николае I, тогда еще великом князе.
Трубецкой - князь Василий Сергеевич (1776-1841), один из героев Отечественной войны.
«...траур по каком-то князе...» По умершем 9/21 января 1834 г. в Висбадене герцоге Фердинанде Вюртембергском, родственнике императрицы Марии Федоровны.
Старуха гр. Бобринская - графиня Анна Владимировна, рожд. баронесса Унгерн-Штернберг (1769-1846), мать графа А. А. Бобринского (см. прим. к стр. 26).
Барон д'Антес - барон Жорж Дантес (1812-1895), убийца Пушкина, французский роялист, эмигрант, принятый в русскую службу по экзамену 8 февраля 1834 г. корнетом в Кавалергардский полк.
Маркиз де Пина - Эммануил Иванович, французский роялист и эмигрант; был принят в русскую службу в один из армейских полков и 1 апреля 1834 г. получил чин прапорщика.
Шуаны в пользу своего сына, представителя старой линии Бурбонов, свергнутой революцией 1830 года.
«...моя рукопись...» Рукопись «История Пугачева» Пушкин представил Николаю I 16 декабря 1833 г. и получил ее обратно через В. А. Жуковского 29 января 1834 г.
Гр. Шувалов - граф Андрей Петрович, церемониймейстер.
Цареубийца Скарятин - Яков Федорович (ум. 1850), родственник Шувалова, принимал участие в убийстве Павла I (11 марта 1801 г.); он задушил его шарфом, висевшим на постели.
Великий князь - Михаил Павлович.
Австрийский посланник - граф К. Л. Фикельмон (см. прим. к стр. 23).
«Царь дал мне взаймы...» 26 февраля Пушкин обратился к гр. А. X. Бенкендорфу с просьбой о выдаче ему ссуды в 20 000 рублей на печатание «Истории Пугачева», сроком на два года. 4 марта Пушкину было сообщено о согласии Николая I.
Суворова - княгиня Любовь Васильевна Суворова-Рымникская, рожд. Ярцова (1811-1867), жена А. А. Суворова.
Витгенштейн - граф Лев Петрович (1790-1866), флигель-адъютант.
Соболевский - Сергей Александрович (1803-1870), друг Пушкина, острослов, эпиграмматист, библиофил.
Вельгорский - граф Михаил Юрьевич (1788-1856), друг Пушкина, композитор, в доме которого собирались композиторы, литераторы, ученые.
Одоевский - князь Владимир Федорович (1803-1869), писатель, музыкант, друг Пушкина. У него по субботам собирались писатели.
Ланская - Надежда Николаевна, по первому мужу Полетика.
Le ciel n'est pas plus pur... - измененный стих из «Федры» Расина (Le jour n'est pas plus pur que le fond de mon cœur). (Дневной свет не чище недр моего сердца. )
Одоевская - княгиня Ольга Степановна, рожд. Ланская (1797-1872).
13 июля 1826 г. - день казни пятерых декабристов в Петербурге, в Петропавловской крепости.
«Фр...» может означать баронессу Цецилию Владиславовну Фредерикс, рожд. графиню Гуровскую (1794-1851), статс-даму, подругу императрицы Александры Федоровны. Однако, по рассказу А. О. Смирновой, именно она, Смирнова (Россет) подняла платок в этот день; в таком случае «Фр...» надо читать «фрейлина».
Смирнова - Александра Осиповна (см. прим. к стр. 21).
Ц. н. - Эта запись не поддается расшифровке (может быть: «царские наложницы»).
Туркистанова - княжна Варвара Ильинична Туркестанова (1775-1819), фрейлина императрицы Марии Федоровны, известная своим романом с князем В. С. Голицыным (1794-1861). Современники утверждали, что князь В. С. Голицын был только ширмой, за которой скрывался император Александр I, от которого она имела дочь Марию. Туркестанова после родов отравилась.
Уваров - Федор Петрович (1769-1824), генерал-адъютант Павла I, дежуривший в ночь на 11 марта 1801 г. во дворце и охранявший комнаты наследника, будущего императора Александра I.
Покойный государь
Греч - Николай Иванович (1787-1867), журналист.
Плюшар - Адольф Александрович (1806-1865), издатель, предпринявший издание «Энциклопедического лексикона», рассчитанного на 24 тома. Первый том его вышел в июне 1835 г., а затем до 1841 г. было напечатано еще 16 томов. Издание закончено не было.
Шарлатан - здесь в старинном значении: уличный торговец лекарствами. При таких торговцах когда-то состояли паяцы («пальяс»), потешавшие прохожих и привлекавшие их к приобретению лекарств.
Свиньин - Павел Петрович (1787-1839), писатель, журналист, основатель журнала «Отечественные записки», слывший лжецом.
Гаевский - Семен Федорович (1772-1862), доктор медицины и хирургии, почетный лейб-медик.
Галич - Александр Иванович (1783-1848); сотрудничал в «Энциклопедическом лексиконе».
Устрялов - Николай Герасимович (1805-1870), адъюнкт-профессор истории в Петербургском университете, затем академии.
«...процесс Никонов». Документы следствия и суда над патриархом Никоном Устряловым не были изданы.
«...государя наследника...». Александр Николаевич, будущий император Александр II.
Долгорукий - князь Василий Васильевич (см. прим. к стр. 26).
Шувалов - граф Андрей Петрович (см. прим. к стр. 29).
Нарышкин - Кирилл Александрович (1786-1838), обер-гофмаршал, президент Придворной конторы, известный в свое время остряк и богач.
Графиня Полье - графиня Варвара Петровна, рожд. княжна Шаховская (1796-1870), бывшая во втором браке за французом графом А. А. Полье (1795-1830); в 1836 году вышла замуж в третий раз за князя ди Бутера.
- князь Петр Иванович (1801-1876), муж дочери Н. М. Карамзина - Екатерины Николаевны.
Карцов - Дмитрий, отставной поручик; описанный случай произошел в начале марта 1834 г.; выстрел Карцева не причинил его жене вреда.
Ник. Трубецкой - князь Николай Иванович (1797-1874), богатый помещик, камергер.
Норов - Авраам Сергеевич (1795-1869), участник Отечественной войны 1812 г., писатель.
- Нестор Васильевич (1809-1868), поэт и драматург, эпигон романтизма, автор драм: «Торквато Тассо», «Рука всевышнего Отечество спасла» и многих других. Драма Кукольника «Ляпунов» была им затем переименована в драму «Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский».
Хомяков - Алексей Степанович (1804-1860), поэт-славянофил, автор трагедии «Дмитрий Самозванец», изданной в 1833 г. Задуманная им новая трагедия «Прокопий Ляпунов» не была окончена.
Розен «Иван Сусанин».
Смирнов - Николай Михайлович (1807-1870), камер-юнкер, служивший в Министерстве иностранных дел, приятель Пушкина, муж А. О. Смирновой, рожд. Россет. Был избран в члены Английского собрания в 1834 г.
- барон Александр Карлович (1805-1880), камер-юнкер, переводчик в канцелярии начальника Главного морского штаба князя А. С. Меншикова; состоял членом Английского собрания (клуба) в Петербурге с 1831 по 1866 г.
Чернышев - граф (затем князь) Александр Иванович (1786-1857), генерал-адъютант, военный министр.
Гладков - Иван Васильевич (1766-1832), генерал-лейтенант, московский (1808-1811) и петербургский (1821-1825) обер-полицеймейстер.
Зайцевский
Оговорка - письменная оговорка на общем листе, на котором расписывались приглашенные к участию в словаре Плюшара. См. том X, «Деловые бумаги» (подпись на листе сотрудников Энциклопедического словаря 16 марта 1834 г.).
- Михаил Михайлович (см. прим. к стр. 27).
«Телеграф» - «Московский телеграф», журнал, издававшийся Н. А. Полевым (основан в 1825 г.); был запрещен 3 апреля за отрицательную рецензию Полевого на драму Н. В. Кукольника «Рука всевышнего Отечество спасла». Подлинной причиною закрытия журнала был собранный и представленный министру народного просвещения С. С. Уварову материал о политически неблагонадежном направлении его на протяжении ряда лет (1828-1834).
Брюнов - барон Филипп Иванович Бруннов (1797-1875), член Главного управления цензуры от Министерства иностранных дел; действительно, по совету Д. Н. Блудова, бывшего тогда министром внутренних дел, он занимался просмотром «Московского телеграфа» и составлением из него выписок о «неблагонамеренном» его направлении.
«S.» - А. О. Смирнова (см. прим. к стр. 37).
- княгиня Н. П. Голицына, рожд. графиня Чернышева (1741-1837) («princesse Moustache»), (Княгиня усатая. (Франц.)) статс-дама.
«Гоголь по моему совету...». От замысла по истории русской критики не сохранилось никаких материалов.
«S. K.» - София Николаевна Карамзина (1802-1856), старшая дочь Н. М. Карамзина.
Гр. Л. ** - граф Иван Степанович Лаваль (1761-1846), гофмейстер, член Главного правления училищ. Его семья, жена, Александра Григорьевна, рожд. Козицкая (1772-1850) и три дочери: Зинаида, гр. Лебцельтерн (жена австрийского посланника), Софья Борх и Александра - жена церемониймейстера графа С. О. Коссаковского (она названа Пушкиным гр. Кас.). Старшая дочь Лаваля, Екатерина, жена декабриста князя С. П. Трубецкого, разделяла в то время с ним его сибирскую ссылку.
Брат Паскевича - брат генерал-фельдмаршала князя И. Ф. Паскевича-Эриванского, Степан Федорович Паскевич (1785-1840), назначенный 2 апреля 1834 г. курским губернатором.
Шереметев
Болховской - Яков Дмитриевич (1798-1851), служивший в Одессе начальником Таможенного округа.
«...два Корфа...». Барон Модест Андреевич, учившийся в Лицее вместе с Пушкиным, 6 марта 1834 г. получивший звание статс-секретаря, и барон Федор Андреевич (1808-1839), брат предыдущего, камер-юнкер.
Вольховский - Владимир Дмитриевич, лицейский товарищ Пушкина, в это время генерал-майор; служил на Кавказе и приехал ненадолго в Петербург 16 февраля 1834 года (ср. прим. к стр. 11).
- Екатерина Ивановна Загряжская, покровительствовавшая жене Пушкина и ее сестрам, благожелательно относилась и к самому поэту.
Воронцов - граф Михаил Семенович (1782-1856).
Котляревский (герой) - Петр Степанович Котляревский (1782-1851), известный генерал.
О. Нарышкина
Воронцова - графиня Елизавета Ксавериевна.
- Р. Е. фон ден Бринкен (см. прим. к стр. 24), судившийся судом курляндского (а не финляндского) дворянства. Слух о его казни был неверен.
Уваров - Сергей Семенович (1786-1855), президент Академии наук, министр народного просвещения.
S
Свиньин - Павел Петрович (см. прим. к стр. 31). Собрание его рукописей было приобретено в 1834 г. Российской академией наук.
- Николай Алексеевич. Слух об его аресте в связи с закрытием «Московского телеграфа» оказался ложным.
Строганов - граф Григорий Александрович (1770-1857), двоюродный дядя жены Пушкина Натальи Николаевны.
«Франкфуртского журнала» Пушкин предполагал отвечать.
Речи. Произносились в Брюсселе 25 января 1834 г. в «годовщину свержения Николая с польского престола, а также в память русского восстания 1825 года и гибели русских патриотов». В своей речи И. Лелевель два раза упоминал о Пушкине как выразителе политических убеждений русской молодежи; при этом Лелевель привел две сказочки революционного содержания, будто бы написанные Пушкиным и присланные им из своей ссылки Николаю I. На самом деле они не принадлежат Пушкину, а одна из них, известная в списках под заглавиями «Деспот» и «Бич», является басней гр. Л. Ф. Сегюра «Дитя, Зеркало и Река»; ее переложил в стихи Денис Давыдов под заглавием «Река и Зеркало»; она ходила в списках под именем Пушкина.
Лелевель - Иоахим (см. прим. к стр. 22).
Пулавский - ксендз, деятель польской революции 1830 г., член «Патриотического клуба».
Ворцель
«...концерт для бедных». Устроен был 13 апреля в зале Энгельгардта в пользу Патриотического общества.
К. Ф. Долгорукая
Шувалова - графиня Фекла Игнатьевна (см. прим. к стр. 26).
- т. е. жену, которая с двумя детьми уехала в Москву, а затем в Ярополец к Н. И. Гончаровой.
Ижоры - первая почтовая станция по Московской дороге.
Дворянский бал
Литта - граф Юлий Помпеевич (1763-1839), старший обер-камергер, которому Пушкин был подчинен при дворе как камер-юнкер.
Суворова - княгиня. Любовь Васильевна Суворова-Рымникская (см. прим. к стр. 29); ее сын князь Аркадий Александрович родился 2 октября 1834 г. Его отец князь А. А. Суворов уехал из Петербурга не раньше 20 января 1834 г.
Середа на святой неделе - 25 апреля.
Праздник совершеннолетия
Филарет - митрополит московский и коломенский Филарет (1782-1867). Текст присяги для наследника был выбран им не из Книги Царств, а из Книги Паралипоменон (кн. I, глава 28); в библейском тексте слово евнух означает придворный;
Мердер - Карл Карлович (1788-1834), воспитатель наследника Александра Николаевича, умер в Риме 24 марта 1834 г.
- граф Алексей Андреевич, умер 21 апреля 1834 г. в с. Грузине Новгородской губ.
«Губернатор новогородский...» - А. У. Денфер (1786-1860).
- Петр Андреевич (1794-1869); состоял управляющим Временным департаментом созданных Аракчеевым военных поселений.
Игнатьев - Павел Николаевич (1797-1879), полковник л.-гв. Преображенского полка, с 23 мая 1834 г. директор Пажеского корпуса.
Минувшее торжество - совершеннолетие наследника и церемония его присяги.
Смирнова 1832 г., когда также опасались за ее жизнь (первый ребенок ее умер во время родов).
«...бал, данный дворянством...». Дворянством Петербургской губернии, в зале обер-егермейстера Д.Л.Нарышкина, бал дан был 29 апреля.
«...указ о русских подданных...». Указ от 17 апреля 1334 г., которым русским дворянам воспрещалось пребывание за границей долее пяти лет, а лицам других сословий - долее трех лет. По так называемой жалованной грамоте «о даровании вольности дворянству» Петром III (1762 г.) дворянам было предоставлено право свободного выезда за границу и проживание там впредь до того, «как только нужда потребует».
Гуляние 1-го мая - традиционное гулянье в Екатерингофе (под Петербургом).
Хребтович
Милорадович - граф Михаил Андреевич (1771-1825), петербургский военный генерал-губернатор; много сделал для украшения и благоустройства Екатерингофа.
«Хвостовым некогда воспетая дыра!» Имеется в виду стихотворение графа Д. И. Хвостова «Майское гулянье в Екатерингофе 1824 года. Графу Милорадовичу».
«Гоголь читал у Дашкова свою комедию». По-видимому, неоконченную комедию «Владимир 3-й степени».
«Molière avec Tartuffe...»
Ламбер - граф Карл Осипович (1772-1843). Его жену Ульяну Михайловну, рожд. Дееву (1791-1838), хорошо знал Пушкин.
- графиня, Александра Григорьевна (см. прим. к стр. 33).
Лифляндское дворянство - ошибочно; нужно: курляндское дворянство. О деле Бринкена см. в записи от 29 ноября 1833 г.
Скверные стихи - очевидно, ходившее в списках и получившее большое распространение стихотворение «Первая ночь брака», фривольного характера (см. т. VI, стр. 504, «Отрывок», из ранних редакций).
«Московская почта распечатала письмо...» Речь идет о письме Пушкина к жене от 20 и 22 апреля 1834 г. Письмо это было перлюстрировано московским почт-директором А. Я. Булгаковым и представлено в копии А. X. Бенкендорфу, через которого и стало известно Николаю I, имевшему по поводу этого письма разговор с В. А. Жуковским. Жуковскому потребовалось немало усилий, чтобы отвести от Пушкина надвигавшуюся грозу. Пушкин очень глубоко переживал нанесенное ему оскорбление, повлекшее за собою даже попытку выхода в отставку, которая, однако, по вмешательству Жуковского, не состоялась (см. письмо Пушкина к А. X. Бенкендорфу от 25 июня 1834 г.).
«...но холопом и шутом не буду и у царя небесного». Пушкин имел в виду слова Ломоносова из его письма Шувалову (19 января 1761): «Не токмо у стола знатных господ, или у каких земных владетелей дураком [Т. е. шутом. - Ред.] быть не хочу; но ниже´ у самого господа бога, который мне дал смысл, пока разве отнимет».
Видок - начальник парижской тайной полиции, с которым Пушкин сравнивал Ф. В. Булгарина (см. т. VII, стр. 147, «О записках Видока»).
- Александра Осиповна и Николай Михайлович (см. прим. к стр. 21 и 32).
Полетика - Петр Иванович (1778-1849), в молодости член «Арзамаса», дипломат, сенатор.
Чертков - Евграф Александрович (ум. 1797), один из участников переворота 1762 г., способствовавших возведению Екатерины II на престол.
Зубов - Платон Александрович (1767-1822), последний фаворит Екатерины II.
- великий князь Константин Павлович (1779-1831).
Laharpe - Фридрих-Цезарь Лагарп (1754-1838), деятель Швейцарской революции 1797 г., воспитатель императора Александра I в 1782-1794 гг.
Ланжерон - граф Александр Федорович (1763-1831), француз-эмигрант, вступивший в русскую службу в 1790 г.; был в 1822 г. новороссийским генерал-губернатором и жил в Одессе одновременно с Пушкиным. Письма Александра I к Ланжерону, которые читал Пушкин, неизвестны.
Медем - граф Павел Иванович (1800-1854), дипломат, в июне 1834 г. назначенный в Лондон исправляющим должность поверенного в делах.
- французское слово suspicions (подозрения, сомнения).
Ливен - светлейший князь Христофор Андреевич (1774-1838), многолетний (1812-1834) посол в Лондоне; в 1834 г. был назначен попечителем к наследнику престола.
Блай - см. прим. к стр. 24.
- лорд Стратфорд Каннинг (1788-1880), английский дипломат; был назначен в 1833 г. послом в Петербург, но не был принят Николаем I. Сведений о столкновении Каннинга с Николаем I в единственную встречу их в Париже в 1815 г. не сохранилось. Непринятие Каннинга послом в Россию вызывалось, очевидно, общими натянутыми дипломатическими отношениями между Англией и Россией в то время.
Мещерские - князь Петр Иванович Мещерский и его жена Екатерина Николаевна, рожд. Карамзина.
Великая княгиня - Елена Павловна, рожд. принцесса Вюртембергская (1806-1873), жена великого князя Михаила Павловича.
Красовский
Катерина Андреевна - Карамзина.
Тайцы - мыза около Гатчины, под Петербургом, принадлежавшая Абраму Петровичу Ганнибалу (1697-1781).
Давыдов - Дмитрий Александрович (1786-1851), помещик, сахарозаводчик, друг П. А. Вяземского.
Киселев
Ермолов - Алексей Петрович (см. прим. к стр. 27).
Смирн
Генерал Болховской - Дмитрий Николаевич Бологовской (1775-1852), генерал-майор, в январе 1834 г. вышедший в отставку, старый знакомый Пушкина по Кишиневу. Бологовской участвовал в убийстве Павла I.
Elisa - Елизавета Михайловна Хитрово, рожд. Голенищева-Кутузова (1783-1839), дочь знаменитого полководца, приятельница Пушкина. Ее дочь была замужем за графом Фикельмоном.
Нащокин - Павел Воинович (1800-1854), друг Пушкина.
Кочубей
Прусский кронпринц с женою - Фридрих-Вильгельм (1795-1861), впоследствии (с 1840 г.) прусский король Фридрих-Вильгельм IV, и его жена Елисавета-Луиза (1801-1837), дочь баварского короля Максимилиана I.
«Прошедший месяц был бурен». 25 июня Пушкин написал письмо А. X. Бенкендорфу с просьбой об отставке от службы и получил в ответ извещение, что отставка принята, но разрешение, данное ему на занятия в архивах, тем самым отнимается. Под влиянием и воздействием В. А. Жуковского и вследствие раздумий о тягостных последствиях своей «ссоры» с Николаем I Пушкин взял свою просьбу об отставке обратно.
Мезон - граф Жозеф (1771-1840), пэр Франции, маршал; был французским послом в Австрии, а затем с 1833 г. в России.
Арнт - Н. Ф. Арендт (см. прим. к стр. 21).
«Под Остерлицем...» Под Аустерлицем, в сражении 20 ноября 1805 г., Кавалергардский полк был расстроен и почти наполовину уничтожен.
Сенат
Трощинский - Дмитрий Прокофьевич (1749-1829), статс-секретарь Екатерины II: в 1800 г. был уволен Павлом I в отставку. В ночь на 12 марта 1801 г. Трощинский назначен был членом Государственного совета, министром уделов, а впоследствии (1814) министром юстиции.
«Я был в отсутствии...» Открытие Александровской колонны состоялась 30 августа. С 16 или 17 августа по 18 октября 1834 г. Пушкин был в отъезде из Петербурга - сначала в Москве и Полотняном заводе Калужской губ. у жены, которая гостила у Н. И. Гончаровой, а затем, с середины сентября, в Болдине.
А. Раевский - Александр Николаевич (1795-1868).
- село Тарутино в Боровском уезде Калужской губернии, где находилось имение графа С. П. Румянцева (1755-1838); место историческое по сражению с французами 6 октября 1812 г. С. П. Румянцев в память одержанной здесь русскими полками победы освободил всех крестьян села от крепостной зависимости, закрепив за ними землю, которою они тогда пользовались, с условием постановки в Тарутине за их счет памятника в виде обелиска. Памятник был открыт 25 июня 1834 г. На нем находится надпись: «На сем месте российское воинство, предводимое фельдмаршалом Кутузовым, спасло Россию и Европу».
В Заводе - на Полотняном заводе Калужской губ., в имении Гончаровых - родителей Н. Н. Пушкиной.
Управители - управляющие имением Болдиным - Михаил Иванович Калашников и Иосиф Матвеевич Пеньковский. В Болдино приезжал также присланный от П. А. Осиповой управляющий Карл Рейхман, затем отказавшийся от ведения дел по имению. С весны 1834 г. Пушкин взял на себя главное управление Болдиным, почему и имел дело с управляющими.
«Пугачев» - «История Пугачева», переименованная по повелению Николая I в «Историю Пугачевского бунта».
«Я ждал всё возвращения царя из Пруссии». Николай I ездил в Берлин и вернулся в Петербург вечером 26 ноября. В его отсутствие не решались выпустить в продажу отпечатанный тираж «Истории Пугачевского бунта».
Бутурлин - Дмитрий Петрович (см. прим. к стр. 24).
«Завтра...», 6 декабря - день именин Николая I. Пушкину, как камер-юнкеру, надлежало явиться в присвоенном ему по придворному званию мундире.
Долгорукова - княгиня Ольга Александровна (1814-1865), младшая дочь московского почтдиректора А. Я. Булгакова, жена камер-юнкера князя А. С. Долгорукова (1809-1873).
M. Голицын - князь Иван Федорович (1792-1835), полковник, заведовавший Секретным отделением Канцелярии московского генерал-губернатора кн. Д. В. Голицына, которому он приходился племянником (Пушкин ошибся в инициале).
Лекс - Михаил Иванович (1793-1856), в 1834 году состоял директором канцелярии Министерства внутренних дел, а ранее служил чиновником в штате И. Н. Инзова в Кишиневе.
- Сергей Васильевич (см. прим. к стр. 23).
M-me Yermolof - Жозефина-Шарлотта Ермолова, дочь французского генерала, графа Лассаля, вышедшая замуж за М. А. Ермолова, участника Отечественной войны, писателя-переводчика.
Курваль - графиня, дочь французского генерала Виктора Моро, противника Наполеона.
Бобринская
Бобринский - граф Алексей Алексеевич (см. прим. к стр. 26).
. 2 декабря Николаю I представлялась группа иностранцев, среди которых были французский путешественник граф де Курваль, английские путешественники маркиз де Дуро, сын герцога Веллингтона и Чарльз Каннинг.
Ленский - Адам Осипович, помощник статс-секретаря Государственного совета по департаменту дел Царства Польского.
Великий князь - Михаил Павлович.
S. - А. О. Смирнова (см. прим. к стр. 21 и 37).
- Густав Нордин, секретарь шведско-норвежского посольства в Петербурге.
«...у Хитровой». Елизавета Михайловна Хитрово (см. прим. к стр. 40).
- Михаил Павлович, Он возмущался статьей, напечатанной в № 206 «Северной пчелы» от 13 сентября 1834 г., где был описан приезд Николая I в Москву 7 сентября.
Никитенко - Александр Васильевич (1805-1877), цензор С.-Петербургского цензурного комитета, впоследствии академик. 8 дней провел под арестом на гауптвахте за пропуск в печать для 12-й книжки «Библиотеки для чтения» следующего перевода стихотворения В. Гюго:
Когда б я был царем всему земному миру,
Волшебница! тогда б поверг я пред тобой
Всё, всё, что власть дает народному кумиру:
Державу, скипетр, трон, корону и порфиру,
И если б богом был - селеньями святыми
Клянусь - я отдал бы прохладу райских струй,
И сонмы ангелов с их песнями живыми,
Гармонию миров и власть мою над ними
Деларю - Михаил Данилович (1811-1868), поэт, воспитанник Царскосельского лицея.
- митрополит новгородский и петербургский Серафим (1757-1843). В 1828 г. возбудил дело о «Гавриилиаде», а в 1833 г. при выборах Пушкина в члены Российской академии не дал своего голоса за Пушкина «единственно потому, что он ему неизвестен».
Крылов - баснописец Иван Андреевич Крылов.
Глинка - Федор Николаевич (1786-1880), поэт, декабрист.
Ухарский псалом «Слова Адонаи к мечу (из Исайи)», которое начинается следующими стихами:
Сверкай, мой меч! играй, мой меч!
Лети, губи, как змей крылатый!
Пируй, гуляй в раздолье сеч!
Щиты их в прах! в осколки латы!
«...он пустился...» - он, т. е. бог.