Марiя Шонингъ. Начало повести (1832 г.).
Анна Гарлинъ. — Гирцъ. — Кельцъ. — Марiя Шонингъ. — Ротбергъ. — Фрицъ. — Шмидтъ, Каролина.
Метель, пятая изъ повестей Белкина. Написана въ Болдине 20 октября 1830 г.
Бурминъ. — Владимiръ Николаевичъ. — Мужики. — Проводникъ. Р. ***. Гаврила Гавриловичъ и Марья Гавриловна. — Терешка.
Моцартъ и Сальери, сцены. Первоначальные наброски сделаны еще въ Михайловскомъ. Написаны вполне въ конце 1830 г., напечатаны въ «Северныхъ Цветахъ» за 1832 г. Въ томъ же году появились на сцене Петербургскаго Большого театра въ бенефисъ Брянскаго. Катенинъ возражалъ противъ «несправедливаго обвиненiя» Сальери, — отравленiя имъ Моцарта. На него драма Пушкина производила такое же точно впечатленiе, какое производитъ искусный адвокатъ, поддерживающiй несправедливое обвиненiе». Позднее, въ 1833 г., Пушкинъ занесъ въ свои заметки: «Въ первое представленiе Донъ-Жуана, въ то время, когда весь театръ безмолвно упивался гармонiей Моцарта, раздался свистъ: все обратились съ изумленiемъ и негодованiемъ, а знаменитый Сальери вышелъ изъ залы въ бешенстве, снедаемый завистью. Сальери умеръ летъ восемь тому назадъ». Некоторые немецкiе журналы говорили, что на одре смерти признался онъ, будто бы, въ ужасномъ преступленiи, въ отравленiи великаго Моцарта. — Завистникъ, который могъ освистать Донъ-Жуана, могъ отравить его творца» («Заме», П.) По мненiю Бе«М. и С.» — целая трагедiя, глубокая, великая, ознаменованная печатью мощнаго генiя, хотя и небольшая по объему. Ея идея — вопросъ о сущности и взаимныхъ отношенiяхъ таланта и генiя.
Моцартъ. — Сальери. — Скрипачъ. — Слепой.
Медный Всадникъ, поэма. Написана въ октябре е. Въ печати появилась лишь после смерти поэта, т. к. въ свое время цензура не пропустила поэмы, за исключенiемъ отрывка «Петербургъ».
«... Эта поэма — апофеоза Петра Великаго, самая смее достойному быть певцомъ великаго преобразователя Россiи... Александръ Македонскiй завидовалъ Ахиллу, имевшему Гомера своимъ певцомъ: въ глазахъ насъ, русскихъ, Петру некому завидовать въ этомъ отношенiи... Пушкинъ не написалъ ни одной эпической поэмы, ни одной «Петрiады», но его «Стансы» («Въ надежде »), многiя места въ «Полтаве», «Пиръ Петра Великаго» и, наконецъ, этотъ «Медный Всадникъ» образуютъ собой самую дивную, самую великую «Петрiаду», какую только въ состоянiи создать генiй великаго нацiональнаго поэта... И мерой трепета при чтенiи этой «Петрiады» должно опредее называться русскимъ всякое русское сердце...» «Содержанiе этого разсказа составляетъ описанiе страшнаго наводненiя, постигшаго Петербургъ въ 1824 году. Это плачевное событiе имеетъ прямое отношенiе къ построенiю Петромъ Великимъ Петербурга, не по одной этой причине столь дорого стоившаго Россiи. Съ исторiей наводненiя, какъ историческаго событiя, поэтъ искусно слилъ частную исторiю любви, сделавшейся жертвой этого происшествiя». (Бе
Евгенiй. — Параша.