П. А. ВЯЗЕМСКИЙ — В. Ф. ВЯЗЕМСКОЙ
<Петербург.> 7 <марта 1828 г.>
Вчера утром ездили мы с Шимановскими1, с Пушкиным и Малевским2 3, написавшему портреты Жуковского и Пушкина. Первым я доволен, но во втором глаза так вытаращены, что ни на что не похоже. Потом были мы у Орловского4; покои его — любопытнейший музей всяких редкостей, оружий всех веков и всех народов: есть древний римский щит, изображающий содержание одной песни Енеиды, щит крестовых походов, много драгоценностей азиатских, стенные часы, стоявшие в кабинете Марии Антуанеты. Он сам музейное лицо: рост и выражение суровое в чертах рыцаря средних веков. Показывал он нам два свои новейшие произведения: киевский солдат пошел с сыном в лес рубить дрова; бешеный волк кинулся на мальчика, отец — на волка, схватив его за уши и одолев, говорит сыну: «Сережа, возьми топор и руби его». Это происшествие недавно случилось. На картине мальчик замахивается топором. Выражение в лицах отца и сына хорошо, но волк, кажется, не довольно смотрит волком, хотя окровавленный рот его и страшен. Он у отца искусал руку. В другой картине — борьба или схватка материнской любви между орлицею и женщиною. Сцена в Шотландии: орлица похитила младенца и занесла его на верх скалы, к гнезду орлят своих; мать взобралась на скалу, ухватила ребенка охраняющею рукою — поднялась тревога в орлином гнезде: орлица кидается стремглав на мать и впилась в рукав ее рубашки; видно, как тащит она мать, но видно и полотно крепко, а то по-настоящему она должна была бы вырвать лоскуток. Жаль также, что эта мать — толстая и рыжая прачка.
Вообще, Орловский не отличается отделкою: его мастерство видно в работе на скорую и на смелую руку. После был я с Пушкиным у Крылова: со всем умом и дарованием его он на меня производит действие какого-нибудь сибирского сирокко5 в седьмом часу. Обед ее похож на ее разговор: видно хлебосольство, приготовление, подчивание, но ничего нет сочного, и уезжаешь от нее с голодным брюхом, и с голодным умом, хотя и с благодарностью за доброе намерение и ласковое гостеприимство. Муж также довольно или очень сухая котлетка в нравственном и физическом отношении...
Примечания
1 Мария Шимановская—1831) — польская пианистка, приезжавшая в Петербург, и ее дочери: Целина (1812—1855), на которой впоследствии женился Мицкевич, и Елена (позднее жена Малевского).
2 Франтишек Малевский (1800—1870) — друг Мицкевича и товарищ его по обществу «Филаретов». См. о нем стр. 263—268 настоящего тома.
3 Валентин Мельхиорович (1799—1842) — художник. Окончил петербургскую Академию художеств. О портрете Пушкина работы Ваньковича см. статью: П. Эттингер. Станислав Моравский о Пушкине. — «Московский пушкинист», II. М., 1930, стр. 248—250.
4 Александр Осипович (1777—1832) — батальный и жанровый живописец. В дневнике Н. Малиновского (написанном по-латыни) запечатлена встреча Пушкина с Орловским и Мицкевичем 8 января 1828 г. на завтраке у Булгарина: «Некоторых мы застали уже в доме, другие скоро потом собрались: Пушкин Александр, никому не уступающий первенства русский поэт, Мицкевич, Фок Петр, Жандр, Семенов, цензор, Погодин Михаил, московский профессор, Сербинович, цензор, Смаковский, художник Малевский. После завтрака пришел Друв и Сенковский. За столом велись разнообразные разговоры». И далее: «После обеда Орловский начал рисовать, но сегодня не всё выходило у него удачно: портрет Фока он сделал довольно удачно, а портрет Мицкевича вышел плохо, так что нельзя было усмотреть сходства» (см. И. Зильберштейн. Неизвестный портрет Мицкевича. — «Огонек», 1948, № 51, стр. 16).
5 Иван Степанович (ум. 1846) — французский эмигрант, состоявший на русской службе, член Главного правления училищ. Жена его — Александра Григорьевна Козицкая (1772—1850). Родители Е. И. Трубецкой.