Пушкин в Болдине
Письменный стол в кабинете А. С. Пушкина
Среди многих памятных мест России, связанных с жизнью и творчеством Пушкина, по-особому примечателен уголок земли в юго-восточной части бывшей Нижегородской губернии (ныне Горьковская область) - село Большое Болдино.
В творческой биографии поэта ему принадлежит роль не менее значительная, чем известному селу Михайловскому. Сюда, в родовую вотчину своих предков, поэт приезжал три раза. Его пребывание в Болдине было сравнительно непродолжительно - немногим более пяти месяцев в общей сложности. Но именно здесь Пушкиным созданы наиболее значительные произведения 1830-х годов. В этих местах поэт провел осень 1830 года, отмеченную небывалым взлетом творческого вдохновения. Удивительная плодотворность знаменитой болдинской осени граничит с чудом. Это чудо продолжилось и осенью 1833 года, когда Пушкин посетил Болдино во второй раз. Лишь последний, самый кратковременный, приезд поэта - в 1834 году - не принес подобных творческих итогов.
В последние годы Пушкин не раз возвращался к мысли поселиться в Болдине с семьей. Это дало бы ему желанную независимость и возможность трудиться в тишине и уединении.
С Болдином были связаны не только творческие устремления поэта. Его постоянно беспокоила дальнейшая судьба болдинской вотчины. Он надеялся и даже пытался взять управление имением в свои руки.
К началу XIX века когда-то крупное нижегородское владение Пушкиных оказалось раздробленным. История этих земель была связана с пушкинской фамилией в течение нескольких веков, с XVI столетия. По сохранившимся документам известно, что в 1585 году владельцем Болдина числился воевода Евстафий Михайлович Пушкин.
В 1619 году "за московское осадное сидение" - оборону Москвы от поляков - болдинскую землю получил Федор Федорович Пушкин. С тех пор Болдино передавалось по наследству из поколения в поколение. Постепенно расширились границы пушкинской вотчины. В 1740 году имение унаследовал от своего отца Лев Александрович Пушкин - дед поэта. Подполковник артиллерии, во время мятежа 1762 года он отказался присягнуть Екатерине II и был заточен в крепость. Освобожденный через два года дед, по словам А. С. Пушкина, "уже в службу не вступал и жил в Москве и в своих деревнях".
Неизвестно, обосновывался ли Л. А. Пушкин на достаточно продолжительный срок в Болдине, но он по-хозяйски относился к своему нижегородскому владению, заботился о его расширении.
Лев Александрович умер в 1790 году, после чего имение отошло его детям. В числе наследников был и отец поэта, Сергей Львович Пушкин. Ему, по разделу с братом Василием Львовичем, досталась юго-восточная половина Болдина, а позднее он стал владельцем и села Кистенёва, также издавна входившего в родовую вотчину Пушкиных.
Сергей Львович никогда не жил в Болдине. Почти безнадзорно велось управление имением, доверенное крепостному Михаилу Калашникову. Барская усадьба в отсутствие хозяев приходила в запустение.
В это время и приезжал сюда поэт, останавливаясь в отцовском доме. Усадьба Сергея Львовича была расположена в центре села. Напротив дома высилась каменная церковь. Неподалеку находился пруд. От него вниз по отлогому холму тянулся Долгий порядок, называемый также Базарной улицей и застроенный низкими крестьянскими избами. Улица вела к Базарной площади. Село издавна славилось по округе большими базарами. Вблизи площади располагалась скромная усадьба Василия = Львовича: "флигель для приезду господ" да несколько хозяйственных построек.
Василий Львович умер в августе 1830 года, после чего его имение, давно заложенное, было продано с аукциона. Пять лет спустя эта половина Болдина стала владением помещика С. В. Зыбина.
Часть села, принадлежавшая Сергею Львовичу Пушкину, в 1848 году, после его смерти, досталась Льву Сергеевичу Пушкину - младшему брату поэта. Официально в права наследства новый владелец вступил в 1849 году. В связи с этим он приезжал в Болдино, но жить здесь не остался.
Вскоре, через три года, Лев Сергеевич скончался. Его вдова, Елизавета Александровна, в течение четырнадцати лет числилась опекуншей имения.
В 1866 году болдинским помещиком стал законный наследник - двадцатилетний Анатолий Львович Пушкин, сын Льва Сергеевича. Он обосновался в усадьбе и жил здесь постоянно, как потом и его сын, Лев Анатольевич.
В 1911 году усадьба была продана государству.
Дальнейшую судьбу бывшей пушкинской усадьбы определило событие, происшедшее 11 апреля 1918 года. В этот день состоялся сход крестьян села Болдина, принявший следующее решение, записанное в протоколе:
"И на месте сим желательно увековечить память великого поэта А. С. Пушкина (а также равно день великой нашей русской революции), по обсуждению чего единогласно постановили: данную усадьбу, на ней постройки, сад и при ней полевую землю взять на предохранительный учет..."
В 1929 году постановлением Наркомпроса был объявлен заповедным болдинский усадебный парк. А в юбилейном, 1949 году, когда отмечалось 150-летие со дня рождения Пушкина, в Болдине открылся музей. Экспозиция, посвященная жизни и творчеству поэта, занимала здание старой господской конторы.
Пушкин впервые приехал в Болдино, уже переступив порог тридцатилетия - переломную в его сознании возрастную черту. Этот период был для поэта временем сложных переживаний, душевной неустроенности. Многое тревожило его накануне осени 1830 года... Все более тяготил постоянный правительственный надзор. Еще в марте Пушкин писал шефу корпуса жандармов Бенкендорфу:
"... Малейшие мои поступки вызывают подозрения и недоброжелательство... я ежеминутно чувствую себя накануне несчастья, которого не могу ни предвидеть, ни избежать".
В открытую травлю превращались журнальные нападки Булгарина. Литературные критики твердили об упадке таланта поэта. Не случайно в последней, болдинской, главе "Онегина", упомянув современные "альманахи и журналы", Пушкин с грустной иронией заметил:
... Где поученья нам твердят,
Где нынче так меня бранят...
Несмотря на шутливый тон этого замечания, недоброжелательные и откровенно враждебные отзывы о его творчестве, безусловно, действовали на поэта угнетающе.
Подавленного настроения, тревог не рассеивало ожидание грядущих перемен в личной судьбе.
Пушкин сделал предложение юной Наталье Гончаровой и после продолжительной отсрочки, наконец, получил ее согласие. Но отношения с семьей невесты были непрочны, ненадежны. Перед отъездом в Болдино, где он должен был оформить ввод во владение частью села Кистенёва, выделенной ему перед женитьбой из отцовского имения, Пушкин рассорился с будущей тещей и уже не был уверен в том, что его хлопоты не напрасны.
Выезжая из Москвы, 31 августа, он писал П. А. Плетневу: "Милый мой, расскажу тебе все, что у меня на душе: грустно, тоска, тоска. Жизнь жениха тридцатилетнего хуже 30-ти лет жизни игрока. Дела будущей тещи моей расстроены. Свадьба моя отлагается день от дня далее. Между тем я хладею, думаю о заботах женатого человека, о прелести холостой жизни. К тому же московские сплетни доходят до ушей невесты и ее матери - отселе размолвки, колкие обиняки, ненадежные примирения... Осень подходит. Это любимое мое время - здоровье мое обыкновенно крепнет - пора моих литературных трудов настает - а я должен хлопотать о приданом да о свадьбе, которую сыграем бог весть когда. Все это не очень утешно. Еду в деревню, бог весть, буду ли там иметь время заниматься и душевное спокойствие, без которого ничего не произведешь..."
Путь до Болдина через Муром, Владимир, Арзамас занял около трех дней. 3 сентября поэт был в нижегородской деревне.
В первую же неделю, проведенную здесь, настроение Пушкина меняется. Сельская жизнь с ее неторопливым ритмом и свободой, любимая осень, целительное обаяние деревенской природы действуют на поэта благотворно.
В письме тому же Плетневу он делится первыми впечатлениями о Болдине: "Ах, мой милый! что за прелесть здешняя деревня! вообрази: степь да степь; соседей ни души; езди верхом сколько душе угодно, пиши дома сколько вздумается, никто не помешает. Уж я тебе наготовлю всячины, и прозы и стихов".
Поэт испытывает подъем творческих сил, начинает работать с удивительной быстротой и плодотворностью. Одно за другим появляются произведения различных жанров, в стихах и прозе. Создается давно задуманное, завершается уже начатое, созревают новые замыслы... Почти ничто не отвлекает здесь Пушкина от сосредоточенного, вдохновенного труда.
К счастью, не особенно обременительны для поэта оказываются хлопоты, связанные с переходом в его владение части Кистенёва. Два раза он выезжает в уездный город Сергач.
Вскоре дела улажены, но вернуться назад Пушкин не может. Еще при выезде из Москвы ему было известно, что с низовьев Волги на центральные районы России надвигается эпидемия холеры. Ею оказалась охвачена и Нижегородская губерния.
Находясь в Болдине, поэт узнает, что границы губернии оцеплены, на дорогах установлены карантины. Затем доходит известие, что холера добралась до Москвы. "Въезд в Москву запрещен, и вот я заперт в Болдине... - пишет Пушкин 11 октября. - Мы оцеплены карантинами, но зараза к нам еще не проникла. Болдино имеет вид острова, окруженного скалами".
Безвыходность положения может привести в отчаяние. Но, весь во власти мощного творческого порыва, поэт забывает о разразившихся бедах, о житейских неурядицах... События задерживают Пушкина в Болдине до самого конца ноября.
Вернувшись, он сообщал Плетневу: "Скажу тебе (за тайну), что я в Болдине писал, как давно уже не писал..." Все три месяца, проведенные в нижегородском имении, были заполнены творческим трудом -напряженным и постоянным.
Непостижимо богат мир образов болдинского творчества Пушкина, удивительно жанровое и тематическое многообразие созданных здесь произведений.
Болдинской осенью появились "Повести покойного Ивана Петровича Белкина", написанные на сюжеты из русской действительности. Их героями стали провинциальные помещики и уездные барышни, армейские офицеры, бедный чиновник четырнадцатого класса.
Повести эти были первыми завершенными произведениями Пушкина в прозе. На практике осуществились его требования к прозаическим жанрам, сформулированные ранее: "Точность и краткость - вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей".
В Болдине Пушкин работал и над "Историей села Горюхина". Возникший из размышлений о положении и судьбе крепостного крестьянства замысел "Истории села Горюхина" развился под влиянием непосредственных болдинских впечатлений. Здесь поэт как никогда тесно соприкоснулся со стихией народной жизни, оказался в самой гуще ее. Он ежедневно наблюдал быт крепостной деревни, постоянно общался с крестьянами. Почти вплотную к усадьбе лепились их избы. Из окон дома был виден попов порядок; и, возможно, с натуры была написана безотрадная картина, запечатленная в стихотворении "Румяный критик мой, насмешник толстопузый":
... На дворе живой собаки нет.
Вот, правда, мужичок, за ним две бабы вслед.
Без шапки он; несет под мышкой гроб ребенка
И кличет издали ленивого попенка,
Чтоб тот отца позвал да церковь отворил.
Скорей! ждать некогда! давно бы схоронил.
От тоскливых впечатлений действительности творческое воображение переносило поэта в иные времена и края - в старую Испанию, средневековую Францию, Англию XVII века...
"Драматические сцены" - под таким заглавием объединил поначалу поэт цикл созданных здесь драм, названных затем "Маленькими трагедиями". При их "головокружительном лаконизме" поэт достиг тончайшего психологического раскрытия трагически напряженных человеческих страстей. Исключительны глубина и масштабность художественной идеи каждой из драм. Здесь ставятся проблемы эстетические, социальные, философские. "Маленькие трагедии" - это болдинские произведения Пушкина, замысел которых относится к более раннему творческому периоду. Еще в Михайловском, в 1826 году, были задуманы "Скупой рыцарь", "Моцарт и Сальери", "Каменный гость". Очевидно, и начаты они были задолго до приезда поэта в Болдино. Осенью 1830 года поэт продолжил и завершил работу над ними. И только четвертую из трагедий этого цикла - "Пир во время чумы" - Пушкин полностью написал здесь. Основой для нее послужил перевод одной из сцен драматической поэмы Д. Вильсона "Чумный город", которую поэт читал в Болдине.
Вероятно, изображение мрачных картин охваченного чумой города не случайно привлекло внимание Пушкина, напомнив ему реальные бедствия, которые несла холерная эпидемия.
Запертый в нижегородской деревне, "как в острове", Пушкин, должно быть, испытывал острое чувство одиночества. Он остался наедине с собой, с миром своей памяти. Оживали образы прошлого, воскресало все, что казалось "могильным сумраком одето"... Болдинской осенью поэт создал "прощальный цикл" стихотворений, посвященный когда-то любимым женщинам.
С образом Амалии Ризнич связаны "Заклинание" и "Для берегов отчизны дальной". Е. К. Воронцовой адресовано "Прощанье":
В последний раз твой образ милый
Дерзаю мысленно ласкать,
Будить мечту сердечной силой
И с негой робкой и унылой
Твою любовь воспоминать.
Грустью проникнуты строфы последней главы "Евгения Онегина", написанной в Болдине. Поэт возвращался мысленно ко времени начала работы над романом, думая о минувших годах, о пережитых утратах:
Но те, которым в дружной встрече
Иных уж нет, а те далече,
Как Сади некогда сказал.
Без них Онегин дорисован,
А та, с которой образован
Татьяны милый идеал...
О много, много рок отъял!
"песни" стихотворного романа, поэт завершал в Болдине "Путешествие Онегина" - главу, вынесенную затем в приложение. Возможно, он работал и над десятой главой, посвященной политическим событиям начала века. Во всяком случае, рукопись была с ним. 19 октября Пушкин сжег написанное. Сохранилась лишь небольшая часть зашифрованного текста этой главы, прочитанная много десятилетий спустя:
Властитель слабый и лукавый,
Плешивый щеголь, враг труда,
Нечаянно пригретый славой,
Над нами царствовал тогда.
"крамольный" смысл главы стал ясен. Пушкин не надеялся опубликовать эти строфы. Более того, он опасался хранить у себя рукопись и вынужден был ее уничтожить.
Последние главы "Евгения Онегина", "Маленькие трагедии", "Повести покойного Ивана Петровича Белкина", "История села Горюхина", около тридцати стихотворений... Кроме того, осенью 1830 года были написаны "Сказка о попе и о работнике его Балде", шутливая поэма "Домик в Коломне".
Творческие результаты трех болдинских месяцев, вероятно, удивляли самого поэта. Не случайно, в надежде снова обрести здесь вдохновение, Пушкин приезжает в Болдино три года спустя, осенью 1833-го, завершая поездку по местам, связанным с событиями Пугачевского восстания.
В этот период поэт мог чувствовать себя спокойно и уверенно. Он снова состоял на службе, имея возможность работать в архивах. Это было особенно важно теперь, когда исторические темы занимали все большее место в его творческих планах.
В последнее время не возникало конфликтов с цензурой, поэт не ощущал прежнего гнета "опеки" Бенкендорфа. Благополучно складывалась семейная жизнь. И хотя приходилось испытывать материальные затруднения, Пушкин надеялся поправить дела изданием "Истории Пугачева".
Добравшись до места 1 октября, он через несколько дней приступил к переработке черновой рукописи своего исторического труда.
"История Пугачева" была завершена в первых числах ноября.
Параллельно создавался "Медный всадник". Работа шла стремительно, хотя над поэмой, ставшей вершиной среди его произведений в этом жанре, Пушкин трудился с предельной напряженностью и взыскательностью к себе.
"Анджело", повесть "Пиковая дама", "Сказку о рыбаке и рыбке", "Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях", делает переводы баллад А. Мицкевича.
"Осень" (отрывок) - произведение, проникнутое радостным ощущением полноты жизненных и творческих сил. В "Осени" нашли отражение и здешние картины октябрьской природы, и реальные эпизоды деревенской жизни Пушкина.
Последние строфы отрывка посвящены описанию таинственного процесса "пробуждения поэзии", разрешающегося вдохновенно счастливыми минутами творчества:
... И пробуждается поззия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
И тут ко мне идет незримый рой гостей,
Знакомцы давние, плоды мечты моей.
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы легкие навстречу им бегут,
Минута - и стихи свободно потекут.
Так, осенью 1833 года Пушкин во второй раз пережил в Болдине пору могучего творческого подъема.
Но внешне эти недели были ничем не примечательны. Дни проходили, похожие один на другой. В письме Наталье Николаевне поэт так рассказывал о своей здешней жизни, о ежедневых занятиях:
"Просыпаюсь в семь часов, пью кофей и лежу до трех часов. Недавно расписался, и уже написал пропасть. В три часа сажусь верхом, в пять в ванну и потом обедаю картофелем да грешневой кашей. До девяти часов - читаю".
"расписаться" здесь. Отвлекали другие заботы.
Поэт приехал в имение в середине сентября 1834 года и прожил здесь всего три недели. Последнее посещение Болдина было связано с хлопотами по делам отцовского имения, управление которым Пушкин временно принял на себя.
Он был рад снова оказаться здесь и надеялся, что, кроме хозяйственных дел, будет иметь время для литературных трудов, взял с собою черновики "Капитанской дочки". "Написать что-нибудь мне бы очень хотелось. Не знаю, придет ли вдохновение", - писал Пушкин жене. В следующем письме он жаловался: "Скучно, мой ангел. И стихи в голову нейдут; и роман не переписываю... Погожу еще немножно, не распишусь ли; коли нет - так с богом и в путь".
В этот раз здесь была написана только "Сказка о золотом петушке".
Приходилось заниматься хозяйством, поправлять дела разорявшегося имения: надо было заботиться о стареющих родителях и о будущем детей.
"неблагодарности" по отношению к царю. Отношения с Николаем I, с царским двором снова обострились, особенно после "пожалования" Пушкину придворного звания камер-юнкера, оскорбительного для его возраста.
Тогда в своем дневнике он записал: "Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам). Но двору хотелось, чтобы Наталья Николаевна танцевала в Аничкове..."
Унизительность и зависимость нового положения угнетали поэта. Все чаще его охватывало ощущение безысходности, глубокой усталости. Не рассеяла этого состояния и поездка в Болдино. Он уже не смог обрести здесь "душевного спокойствия", необходимого для творчества. ..