15
Не совсем понятно, что заставило Пушкина обратиться в 1821 или 1822 г. к мифу об Актеоне. В сохранившихся планах этот миф соединен с мифом об Эндимионе и о Диане, которая, очевидно, и должна была явиться основной героиней поэмы. Упоминание Дианы и Эндимиона мы находим еще в «Руслане и Людмиле», и возможно, что уже тогда Пушкин думал о поэтической обработке этого сюжета:
В молчаньи дева перед ним
Стоит недвижно, бездыханна,
Как лицемерная Диана
Пред милым пастырем своим...
(Песнь четвертая, эпизод Ратмира и двенадцати дев).
По-видимому, Пушкин собирался обработать этот миф пародически. Во французском плане мы встречаем такие выражения:
«Актеон — фат», «скандалезная история Дианы». Сохранившийся стихотворный отрывок поэмы («В лесах Гаргафии счастливой») недостаточно велик, чтобы можно было уловить тон повествования.
Гораздо понятнее обращение Пушкина к сюжету сказки о Бове. Эта сказка была известна Пушкину с раннего детства. В стихотворении «Сон» (1816) он вспоминал рассказы мамушки «о подвигах Бовы». В 1814 г. Пушкин, следуя примеру Радищева, начал «русским размером» вольное повествование о Бове. Теперь он решил пересказать эту сказку в форме поэмы.
Сказка о Бове, получившая широкое распространение в рукописных списках, в устной передаче, в лубочных картинках, представляет собой сложное повествование о судьбе героя и его многочисленных приключениях. Запомнить ее содержание можно, только неоднократно прослушивая ее. По-видимому, в наивном пересказе няни эта авантюрная история запечатлелась в юной памяти Пушкина и прочно сохранилась на всю жизнь.
Действие сказки переносится с места на место, и везде выступают новые персонажи. Начинается она с событий в городе Антоне. Милитриса, выданная замуж за немилого и уже немолодого Гвидона, не может забыть своего возлюбленного короля Дадона. Коварством она добивается того, что Дадон изменнически убивает Гвидона и воцаряется в городе Антоне. Но он страшится мести Бовы — еще юного сына Гвидона и Милитрисы. Мать в угоду мужу заключает королевича в темницу. Девушка, служанка Милитрисы,122 освобождает Бову и за это сама ввергается в подземелье. Эта начальная часть сказки послужила основой свободного пересказа лицейского времени. В лицейской поэме Пушкин переименовал Гвидона в Бендокира Слабоумного, вывел на сцену его тень, уделил особое внимание второстепенному персонажу — служанке и назвал ее Зоинькой. Кроме того, в повествование введены сатирические сцены царского совета в духе «Трумфа» И. А. Крылова.
Но всё это является собственно прологом к самым приключениям Бовы. Спасенный из тюрьмы, скрывая свое происхождение, Бова начинает скитания. Подобранный корабельщиками (по плану сказки 1822 г., взятый разбойниками), Бова прибывает в Армянское царство к Зензевею. Царь Зензевей, плененный красотой юноши, покупает его. Дочь Зензевея Дружневна влюбляется в Бову, и здесь узел всей сказки. Между тем являются претенденты на руку Дружневны: Маркобрун и сын задонского царя Салтана Лукопер великан. В плане поэмы Пушкин отождествил Салтана с Маркобруном: по его плану Лукопер — сын Маркобруна. Бова совершает ряд подвигов, признается Дружневне в своем происхождении и затем убивает Лукопера. Со сцены признания Пушкин и собирался начать поэму, а предшествующие события он хотел изложить в рассказах Бовы. Здесь он до известной степени воспроизводил построение «Бовы» Радищева. В дальнейшем завистники Бовы, обманно пользуясь именем Зензевея, отправляют Бову в Задонское царство к отцу убитого Лукопера. Тот хочет его казнить, но в Бову влюбляется дочь царя Мельчигрея. Бова не разделяет ее склонности, верный Дружневне, и ввергается в тюрьму, но при помощи меча-кладенца освобождается, переживает ряд приключений, совершает подвиги, соединяется с Дружневной, снова теряет ее и снова находит. Кончается сказка местью врагам: Бова убивает Дадона, заключает в тюрьму Милитрису (по другому варианту — заковывает ее в дубовую бочку), освобождает из тюрьмы служанку Милитрисы и расправляется с врагами. Во время этих путаных приключений с ним происходят различные эпизоды, отчасти отразившиеся в плане поэмы Пушкина. Во время его поездки в Задонское царство его обкрадывает некий пилигрим. В дальнейшем Бова разыскивает этого пилигрима, отнимает украденное и в качестве вознаграждения забирает три зелья: одно сонное, другое черное и третье белое; если умыться черным, то становишься как уголь, белое возвращает белизну. Эти три зелья помогают Бове в его приключениях. Другой эпизод, попавший в план Пушкина, — встреча с богатырем Полканом: у него по пояс песьи ноги, а от пояса до головы он человек. Полкан был послан в погоню за Бовой после одного из его бегств. Но после боя Полкан и Бова заключают союз и вместе побеждают врагов.
Первый план поэмы близко следует сказке (с указанным упрощением: царь Салтан назван Маркобруном, вследствие чего выпадают некоторые приключения). Второй план представляет более свободную обработку начальных эпизодов сказки. Эта обработка принадлежит собственно Пушкину, а не является передачей какого-либо ходившего варианта сказки. Об этом говорят последние слова плана; дойдя до эпизода с тремя зельями, Пушкин прекращает изложение и пишет: «По сказке», т. е. делает указание, что в дальнейшем он собирается следовать сказочным событиям без изменений. Главные отступления от сказки в этом втором плане следующие. Зензевей (или, по сказке, завистник от имени Зензевея) не посылает Бову к Салтану, а узнав, что Бова провел ночь у Дружневны, изгоняет его из своего царства. Бова, странствуя после своего изгнания, освобождает разбойника, и тот в благодарность обязуется сослужить ему три службы. В Задонское царство Бову приводят воины задонского царя (по Пушкину — Маркобруна). Мельчигрея оказывается чародейкой, а старец-пилигрим, обокравший Бову и усыпивший его, был ею подосланный дух. «Службы» разбойника освобождают Бову.
Эпизод с разбойником вполне в духе русских сказок и, помимо того, приближал Пушкина к занимавшим его темам, но превращение Мельчигреи в чародейку направляло повествование по традиционным путям рыцарских романов и поэм. Мельчигрее приписывались свойства не то Наины, не то Армиды или героинь Ариосто. Всё это свидетельствует о том, что у Пушкина еще не определился подход к сказочным темам. Обработка сказки о Бове была пробой. Чувствуя себя неуверенным, Пушкин и не пошел далее планов и набросков начала темы.
Имеется три наброска: два первых относятся к одному замыслу. Они написаны одинаковым стихотворным размером.
Кого союзником и другом
Себе ты выбрал, Зензевей,
Кто будет счастливым супругом
Царевны, дочери твоей?
Она мила как ландыш мая,
Резва как лань Кавказских гор.
Зачем раздался гром войны
Во славном царстве Зензевея?
Поля и села зажжены...
Другое начало поэмы написано более длинным стихом — пятистопным ямбом. Этим размером Пушкин уже написал «Гавриилиаду», но отсюда еще нельзя заключить, что и новая поэма задумывалась в том же тоне иронии: данный размер обладает возможностью передавать весьма разнообразные оттенки настроения. Но звучит он медленнее четырехстопного ямба, а поэтому описания приобретают больше торжественности и пышности:
Пред теремом грузинского владыки,
Съезжаются могучие цари,
Царевичи, князья, богатыри.
Как видим, и здесь речь идет о женихах Дружневны.
не случайно: Пушкин хотел внести в поэму свои впечатления от посещения Кавказа.
К сожалению, планы поэмы дают представление лишь о внешней сюжетной стороне задуманного произведения. Мы не имеем права гадать о внутренней его структуре: слишком незначительны по объему и охвату темы сохранившиеся стихотворные наброски, едва намечающие развитие действия. Во всяком случае, данная разработка сказочного сюжета еще очень далека от позднейших сказок Пушкина. В этом отношении и дошедших стихов достаточно, чтобы убедиться в отсутствии того колоритно-народного сказа, которым с первых же строк окрашены пушкинские сказки 30-х годов. Здесь сказочный сюжет — лишь авантюрная основа для поэмы богатырских подвигов и романтических приключений.123
Примечания
122 В некоторых вариантах сказки она названа Чернавкой. Это имя находится в одном из набросков плана поэмы 1822 г.
123 «Histoire littéraire d’Italie» П. -Л. Женгене (т. IV, 1812, стр. 176—183), содержащую краткий пересказ старой итальянской поэмы в октавах «Buovo d’Antona», относящейся к первой половине XIV в. Сюжет поэмы в первой своей части совпадает со сказкой о Бове. В этой части Пушкин выписал только начало пересказа, опустив дальнейшее и отметив только: «остальное как в русской сказке». Пересказ продолжения поэмы после воцарения Бовы в Антоне Пушкин полностью проконспектировал, равно как вкратце изложил исторические сведения об этой поэме. Женгене называет данную поэму «древнейшим эпическим романом» (в конспекте Пушкина «древнейшая романтическая поэма»). В таком же смысле Пушкин называет эту поэму в приписке к письму Вяземскому 25 мая 1825 г., говоря об исторических ошибках Полевого. «Buovo d’Antona» здесь приводится как доказательство возникновения романтизма в Италии. Конспект Пушкина полностью напечатан в кн.: Рукою Пушкина, стр. 486 и сл.