"Русалка" А. С. Пушкина (автор неизвестен)

"Русалка" А. С. Пушкина.

"Русалка" принадлежитъ къ числу немногихъ недоконченныхъ произведенiй великаго поэта, явившихся въ печати уже по смерти автора. Бiографъ Пушкина говоритъ, что зимою 1832--33 года она уже хранилась въ портфели почти совсемъ обделанною.

Редкое пониманiе отечественной исторiи, которою почти исключительно занимался поэтъ въ последнiе 6--7 летъ своей жизни, отразилось и въ этомъ высокомъ творенiи, какъ бы живописующемъ домашнюю обстановку русскихъ князей удельнаго перiода и народный бытъ со всеми его поверьями, остатками языческой религiи предковъ. Обращенiе къ народности въ поэзiи составляетъ одну изъ величайшихъ заслугъ безсмертнаго писателя,--темъ более, что онъ жилъ и творилъ въ такую эпоху, когда корифеи литературы считали народную речь "подлою" т. е. низкою, недостойною занимать место въ изящной словесности. По силе же и выразительности чисто-русскихъ оборотовъ "Русалка" мало имеетъ себе подобнаго даже у Пушкина и можетъ сравниться разве только съ "Борисомъ Годуновымъ".

Позволимъ себе въ краткихъ чертахъ напомнить читателямъ содержанiе прилагаемаго рисунка.

Действiе происходитъ на мельнице, надъ Днепромъ, въ стольномъ городе земли русской. Красавица-дочка стараго мельника тоскуетъ о своемъ миломъ князе, который прежде то и дело ездилъ на мельницу, а теперь уже несколько дней не видать его... Старикъ- мельникъ уговариваетъ дочку:

Охъ, то-то все вы, девки молодыя,
Все глупы вы! Ужь если подвернулся
Къ вамъ человекъ завидный, непростой,
Такъ должно вамъ себе его упрочить,
А чемъ? Разумнымъ, честнымъ поведеньемъ,
Заманивать то строгостью, то лаской;
Порою исподволь, обинякомъ
О свадьбе заговаривать, а пуще
Беречь свою девическую честь -
Безценное сокровище; она--
Что слово--разъ упустишь не воротишь.
А коли нетъ на сватьбу ужь надежды,
То все таки по крайней мере можно
Какой нибудь барышъ себе, иль пользу

"Не вечно жъ будетъ онъ меня любить
И баловать меня".

Является желанный князь; мельникъ, униженно предлагая ему приготовить угощенье, оставляетъ его наедине съ дочкой. Ласковый князь начинаетъ съ признанья своей любе, что онъ носитъ въ сердце тяжелую печаль, и затемъ постепенно приготовляетъ ее къ предстоящей разлуке...

Постой, теперь я понимаю все:
Ты женишься? (князь молчитъ) Ты женишься?

Что делать!
Сама ты разсуди. Князья не вольны
Какъ девицы: не по сердцу они
Себе подругъ берутъ, а по разсчетамъ
Иныхъ людей, для выгоды чужой...
Твою печаль утешитъ Богъ и время!
Не забывай меня! Возьми на память
Повязку - дай тебе я самъ надену.
Еще привезъ съ собою ожерелье,
Возьми его. Да вотъ еще: отцу
Я это посулилъ - отдай ему!

Затемъ прощается навсегда; пораженная, убитая горемъ девушка хочетъ наговориться съ нимъ въ последнiй разъ--языкъ и мысли не повинуются ей.

Постой, тебе сказать должна я...
Не помню что.

Припомни.

Для тебя
Я все готова... Нетъ, не то... Постой...
Нельзя, чтобы навеки, въ самомъ деле,
Меня ты могъ покинуть!..

Вотъ этотъ-то моментъ и изображенъ бойкимъ карандашемъ г. Коверзнева.

Следуетъ заключительная сцена между отцомъ и дочерью; старый скряга дрожитъ при виде золота и радуется, что советы его пошли впрокъ. Дочь сначала равнодушно слушаетъ его, какъ' бы оглушенная поразившимъ ее ударомъ, потомъ мало по малу безысходное горе просится наружу и разражается целымъ градомъ упрековъ совратителю:

Да бишь, забыла я: тебе отдать
Велелъ онъ это серебро за то,
Что былъ хорошъ ты до него, что дочку
За нимъ пускалъ таскаться, что ее
Держалъ не строго... Въ прокъ тебе пойдетъ
Моя погибель!

До чего я дожилъ!
Что Богъ привелъ услышать!

Охъ, душно!
Холодная змея мне шею давитъ...
Змеею подколодной онъ меня -
Не жемчугомъ опуталъ... (Рветъ съ себя жемчугъ).
Такъ бы я
Разорвала тебя, змею-злодейку,
Проклятую разлучницу мою!

Ты бредишь; право, бредишь!

Вотъ венецъ мой,
Венецъ позорный! Вотъ чемъ пасъ венчалъ
Лукавый врагъ, когда я отреклася
Ото всего, чемъ прежде дорожила!
Мы развенчались. Сгинь ты, мой венецъ!

Теперь все кончено!..

пиру и слабый ревнивый крикъ ея при взаимномъ поцелуе молодыхъ... Затемъ отчаянiе новобрачной, которую часто покидаетъ скучающiй князь для какихъ-то неведомыхъ отлучекъ... Высоко-художественная сцена русалокъ на берегу Днепра и разговоръ бывшей мельничихи, а теперь властительницы воднаго царства, съ ея дочерью русалочкой, съ которой она шлетъ поклонъ тоскующему князю... Его появленiе на берегу Днепра, куда его влечетъ таинственная сила, встречу съ помешаннымъ мельникомъ, который воображаетъ, что онъ здешнiй воронъ... и наконецъ выходъ русалочки...

На вопросе изумленнаго князя: "откуда ты, прелестное дитя?" творенiе великаго поэта обрывается; но постепенное развитiе действiя приводитъ къ мысли, что драма должна была закончиться такъ же какъ ея блестящее музыкальное возсозданiе Дорогомыжскимъ--опера "Русалка"--окончательнымъ возвращенiемъ князя къ памяти о первой любви и соединенiемъ съ нею въ холодныхъ волнахъ Днепра.