К. А. ПОЛЕВОЙ
«Der Trauerquell»
(«Бахчисарайский фонтан»)
verfabt von Alexander Puschkin.
Aus dem Russischen übersetzt
von Alexander Wulffert
СПб. 1826. в Т<ипографии>
Особ. канц. мин. вн. дел. in 16.48 стр.
Русская литература до сих пор еще не породнилась со старшими своими предшественницами. Если что и переходит от наших муз к иностранным, то это не знаменует союза, основанного на взаимном уважении, на взаимной любви; нет! Эти переселения скорее можно сравнить с похищением сабинянок1, да и тут редко оказывается в похитителях нежная заботливость и уменье овладеть душою и всем существом предмета, переселяемого ими на землю чуждую. Есть исключения, но они не опровергнут мнения нашего, ибо из довольного числа сочинений, переведенных с русского на иностранные языки, многое ли переведено хорошо или даже порядочно? Ни одно русское сочинение ни на один язык не переведено каким-нибудь известным, знаменитым литератором: этот труд принимают на себя люди, случайно заезжающие в Россию и русские немцы, а как фон-дер Борги и Бауринги2 везде редки, то от переводов нам мало и пользы. Возразят, что это происходит от незнакомства европейцев с русским языком; согласен, но легче ли от этого русским? Перед нами ясный пример всего сказанного выше.
Г. Вульферт предлагает публике немецкий перевод «Бахчисарайского фонтана», Бог знает почему названного им в переводе «Печальным источником». Это служит печальным задатком надежде, а сердце в нас вещун! В предисловии г. переводчик идет по пробитой дороге: извиняется в слабости своего таланта и в том, что переводчик не немец, что немецкий язык не так благозвучен, как русский, и проч. Все это нейдет к делу. Мы благодарны г. Вульферту за то, что он перевел сочинение, во всех отношениях достойное быть переведенным. Г. Вульферт и прежде занимался переводами сочинений земляков наших на немецкий язык, но выбор его был неудачен3; теперь он оправдывает свой вкус, а со временем, может быть, оправдает и талант свой. Что касается до нового перевода его, мы недовольны им. В этом переводе мало стихов, переданных хорошо, много стихов дурных, много изменений смысла. Доказано, что ни один язык не сравнится с немецким в гибкости, или, так сказать, в прикладности его на все тоны, и что ни у кого нет таких буквальных и вместе прекрасных переводов, как у немцев. Что же находим у г. Вульферта? Где автор говорит: «Все было тихо во дворце», там переводчик доносит, что толпа смущенных слуг молчит. Далее, в подлиннике:
Благоговея все читали
На сумрачном его лице.
Перевод:
Voll Ehrfucrht lesen sie die Mienen,
Wo Grimm und tiefer Kummer ihnen
Sich auf dem düstern Antlitz zeigt.
Просим добраться до смысла в переводе! Язык в этих трех строках совсем не поэтический, да и что значит: «Исполненные благоговения читают они в его виде (или его вид), где гнев и глубокая печаль является им на мрачном лице?»
Вот еще пример. Подлинник:
Покинув Север наконец,
Пиры надолго забывая,
Я посетил Бахчисарая
В забвеньи дремлющий дворец.
Перевод:
Entflohn des Nordens Üppigkeit,
Und opfernd meiner Jugend Plane,
Sah ich den Sitz der alten Chane
Versunken in Vergessenheit
— т. e. «Ускользнув от неги Севера и жертвуя моей юности, я увидел жилище древних ханов, ниспадшее в забвение».
Воля г. переводчика, это ни на что не похоже! Какая нега в нашем Севере? Нет ее ни в «Бахчисарайском фонтане», ни в северной России. А эти планы, о которых и не думал Пушкин? Понравятся ли они читателям?
Мы заметили несообразности и неверности перевода, он не везде таков; но и в тех местах, где переводчик остается верным оригиналу, у него выражение как-то холодно, не горит пламенем, не дышит роскошью, которыми исполнены стихи Пушкина, достойного представителя своих соотечественников.
Сказав наше мнение о переводе поэтического стихотворения, мы должны сказать несколько слов и о приложениях к нему, которые также потрудился перевесть г. Вульферт: это «Разговор классика с романтиком» и «Отрывки из Путешествия г. Муравьева по Тавриде», в которых описаны действительные подробности «Бах<чисарайского> фонтана». Обе сии статьи переведены хорошо. Нам кажется приличным и перемещение «Разговора» на конец книги, а «Описания Бахчисарая» вперед, перед самым стихотворением. В самом деле, на что предупреждать суждение читателя, ибо хотя автор «Разговора» и рассуждал более о романтической поэзии вообще, но приговор его высказывается из немногих слов. Напротив, нам не нравится излишняя скромность переводчика, ибо автор «Разговора» прямо говорит, в каком русском журнале наскучила ему проза в стихах, в каком русском журнале суждения пристрастны, а переводчик упоминает о журналах вообще4. За что же давать повод иностранцам думать, что во всех русских журналах помещаются прозаические стихи и что все русские журналы пристрастны? Журнальное самолюбие наше страдает от этого!
К переводу г. Вульферта приложены четыре картинки, предметом которых взяты разные сцены из «Бахч<исарайского> фонтана». Картинки сии те же самые, которые помещены в «Невском альманахе на 1827 год»5. Музыка на «Татарскую песню», соч. Маурера, довольно посредственна. Всего хуже в ней то, что первые фразы ее напоминают всем известную арию Je t’aime tant, je t’aime tant. Кажется, в характере сих песен есть маленькая разница. И на что было помещать эту плохую музыку, когда на «Татарскую песню» есть уже другая, прекрасная музыка, соч. кн. Одоевского6?
Примечания
К. А. ПОЛЕВОЙ
Der Trauerquell (Бахчисарайский фонтан) verfaßt
von Alexander Puschkin. Aus dem Russischen übersetzt
von Alexander Wuiffert.
MT. 1827. 4. 13. № 3 (выход в свет ок. 26 февр. — МВед. 1827. № 17, 26 февр.). Отд. 1. С. 226—230. Подпись; Кс.
Рецензируемый перевод принадлежит Александру Евстафьевичу Вульферту и выполнен, видимо, в конце 1824—1825 гг. (цензурное разрешение на выход книги дано 5 ноября 1825 г.). А. Е. Вульферт (von Wuiffert, 1790—1855), литератор и переводчик, происходил из прибалтийской немецкой семьи. Изучал филологию в Дерпте (1808—1809) и право в университете в Або (1816—1820), служил учителем, чиновником при ген.-губернаторе Финляндии, был служащим Департамента юстиции в Петербурге, в 1826 г. назначен редактором «С.-Петербургских ведомостей» и «St.Petersburgische Zeitung», немецкой газеты в Петербурге, с 1831 г. занимал пост финляндского почтдиректора и жил в Гельсингфорсе. Ранее Вульферт перевел «Кавказского пленника» Пушкина (отд. изд. 1823), в 1822—1824 гг. в журнале «St.Petersburgische Zeitschrift» поместил ряд своих переводов, в том числе произведений Жуковского, Крылова, А. О. Корниловича, песни девушек из «Руслана и Людмилы» Пушкина. Вероятно, Вульферту принадлежит анонимно изданная брошюра с переводом стихотворения Пушкина «Клеветникам России»: «Der Polen-Aufstand und Warschau’s Fall. 1831. In drei Gedichten von A. Puschkin, W. Shukowski und A. Chomjakow» (SPb., 1831). Перевод «Бахчисарайского фонтана» получил положительную оценку в прибалтийской немецкой печати. См.: Исаков С. Г. 306. С. 395—396, 405, 413—414). Краткая одобрительная рецензия на перевод Вульферта была помещена также в «Северной пчеле» (1827. № 27, 3 марта). О А. Е. Вульферте см.: Письма. Т. 1. С. 290—291; Goedeke K.
Автор рецензии — Ксенофонт Алексеевич Полевой (1801—1867), брат издателя «Московского телеграфа» Н. А. Полевого и неизменный участник всех его литературных начинаний. По свидетельству самого К. А. Полевого, в первые годы издания «Телеграфа» он выполнял в основном черновую журнальную работу (Полевой. С. 175—176). Однако год от года его влияние в редакции возрастает. По мере охлаждения Н. А. Полевого к повседневной журнальной деятельности работа по составлению и редактированию журнала почти полностью переходит к К. А. Полевому. В 1830-е гг. он фактически возглавляет редакцию. К. А. Полевой вошел в историю литературы как критик, переводчик, издатель, мемуарист, автор известных «Записок о жизни и сочинениях Николая Алексеевича Полевого». Подробнее о нем см.: Полевой. С. 360—367 (биогр. заметка В. Н. Орлова); Березина В. Г. Ксенофонт Полевой в «Московском телеграфе» // Полевой Н. А., Полевой Кс. А. Литературная критика: Статьи и рецензии 1825—1842. Л., 1990. С. 362—369.
1 Похищение сабинянок пира похитили сабинских девушек.
2 Фон дер Борг Карл Фридрих (1794—1848) — немецкий переводчик, издавший в 1821—1823 гг. свои переводы из русских поэтов: Poetische Erzeugnisse der Russen. Ein Versuch von Karl Friedrich von der Borg. Dorpat, 1820. Bd. 1; Riga und Dorpat, 1823. Bd. 2. Во вторую часть его собрания включены перевод отрывка из «Руслана и Людмилы» и, без имени автора, «История стихотворца» Пушкина.
Бауринг Джон (1792—1872) — английский политэконом, писатель и переводчик. Составитель нескольких разноязычных поэтических антологий, из которых наибольшую известность имела антология переводов из русской поэзии: «Российская антология. Specimens of the Russian Poets, With preliminary remarks and biographical notices. Translated by J. Bowring (London, 1821; Part the second. London, 1823). Переводов из Пушкина у Бауринга нет. В России собрания Борга и Бауринга были встречены сочувственно (см., например: ПЗ на 1824 год. С. 13; МТ. 1827. Ч. 15. № 9. Отд. 1. С. 56). Подробнее см.: М. П. Русско-английские литературные связи (XVIII век — первая половина XIX века). М., 1982. (ЛН. Т. 91) По указ.; Николюкин А. Н. Литературные связи России и США. М., 1981. По указ.; Салупере М. Г.
3 Здесь, вероятно, имеется в виду перевод Вульфертом стихотворения Д. И. Хвостова «Русские мореходцы, или Корабли "Открытие" и "Благонамеренный" на Ледовитом океане» (СПб., 1823; 2-е изд.: СПб., 1825) — «Die russischen Seefahrer oder die Schiffe "Die Entdeckung" und "Der Wohlmeinende" auf dem Eismeere». Gedicht von dem Grafen Chwostow. Aus dem Russischen in Versen übersetzt von dem Collegienassessor A. von Wuiffert. St.-Petersburg, 1825.
4 Вяземский писал о «Вестнике Европы» — см. с. 155 наст. изд.
5 В «Невском альманахе на 1827 год», изданном Е. В. Аладьиным, помещены 4 гравюры известного иллюстратора и литографа С. Ф. Галактионова. Они же были после приложены ко второму изданию «Бахчисарайского фонтана» (СПб., 1827).
6 (1789—1876) — скрипач и композитор, родом из Пруссии, с 1806 г. живший в России и концертировавший в Москве и Петербурге, ранее написал уже музыку к «Черкесской песне» из «Кавказского пленника» (ноты приложены к немецкому переводу Вульферта 1823 г.). Ноты «Татарской песни», положенной на музыку В. Ф. Одоевским, были напечатаны в приложении к третьей части издаваемого В. Ф. Одоевским и В. К. Кюхельбекером альманаха «Мнемозина» (вышла в свет во второй половине октября 1824 г.) и отдельно в апреле 1825 г. в Петербурге (объявление о их продаже в музыкальном магазине Ленгольда помещено в «Прибавлении» к № 8 «Московского телеграфа» за 1825 год). «Je t’aime tant, je t’aime tant» — строка из модного в начале XIX в. романса Ж.-П. Гара «Le delire de l’amoure» на стихи Фабра д’Эглантина.